В другом случае в самом Минске один раз СД взяли около 280 гражданских лиц из тюрьмы, привели их ко рву и расстреляли. Так как ров не был заполнен, вытащили еще 30 заключенных и тоже расстреляли… включая белоруса, которого полиция задержала за нарушение комендантского часа… Расстреляли и 23 квалифицированных польских рабочих, присланных в Минск из генерал-губернаторства (то есть Польши), чтобы уменьшить нехватку специалистов, но их разместили в тюрьме за отсутствием мест для ночлега.
В этом случае протест Кубе дошел до Розенберга, затем в надлежащие сроки добрался до Ламмерса[38], председательствовавшего в жалком органе германского правосудия. Суть дела усматривалась не в преступлении против гуманности (конечно!), а в нарушении административного порядка:
«Оно крайне негативно не учитывает границ ответственности, возложенных на меня фюрером, в управлении оккупированными восточными территориями».
Но когда приговор Ламмерса наконец дошел до Гейдриха, представитель СС просто отмахнулся от него: «Казни были вызваны опасностью эпидемии».
Тем не менее Кубе продолжал жаловаться. СС не только подрывали его авторитет в управлении территорией, издавая собственные указы, но и наносили удар по экономике, проводя бесконечные массовые убийства:
«Без ремесленников-евреев просто невозможно обойтись, так как они необходимы для обеспечения хозяйственной деятельности».
Вся эта неурядица усугублялась Герингом, рьяно расширявшим собственную административную сеть и обнаружившим, что его уже опередил Гиммлер. По всей европейской части России СС «реквизировали различные промышленные и торговые предприятия». Вынужденный действовать через продажную скрипучую машину комиссаров рейха и не имея собственных войск (вскоре он исправил это упущение), Герингу пришлось выйти из игры, делая, насколько он мог, хорошую мину[39], но нечего и говорить, каково было влияние этого тройственного соперничества в грабежах и убийствах на управление оккупированной территорией.
На Украине Геринга обслуживали лучше, потому что на совещании 16 июля комиссаром был назначен его выдвиженец Эрих Кох. Розенберг бешено протестовал против такого выбора, считая, не без оснований, что вся