После этой встречи, на следующий же день, Колчак покинул Харбин вместе с Хорватом в личном вагоне последнего. Официальное сообщение о его назначении главнокомандующим русскими войсками в зоне железной дороги появилось в газетах еще 26 апреля. Колчак по природе своей был замкнутым и любил одиночество. Несколько месяцев спустя не одаренному богатым воображением британскому офицеру, впервые его увидевшему, он показался «маленьким, одиноким, беспокойным скитальцем, не имевшим ни одного друга». Адмирал легко раздражался, однако, когда не гневался, производил впечатление человека гордого, холодного, преданного своему делу, загадочного и несколько равнодушного. Даже в конце жизни, когда смерть день за днем смотрела на него из-за спин следователей, его броня из холодности и равнодушия не дала ни единой самой маленькой трещинки.
Пока поезд мчался на север через кукурузные и маковые поля, раскинувшиеся за Великой Китайской стеной, Колчак писал письмо женщине – набросанный карандашом черновик нашли в его личных бумагах. В черновике нет имени женщины, но практически нет сомнений в том, кому оно адресовалось. Колчак пишет, что вагон, в котором он едет, напоминает ему тот, в котором он год назад в последний раз ехал как командующий Черноморским флотом – из Севастополя в Петроград. Тогда ему невыносимо горько и больно было сознавать, что война проиграна. Он ясно вспоминает теперь свое близкое к отчаянию состояние и даже название книги, которую пытался читать, но не мог понять прочитанного, – «Наука управления государством».
Здесь Колчак непреднамеренно раскрывает свои чувства. Мы даже не знаем, было ли это письмо закончено и отправлено, не говоря уж о том, получено ли. Однако очевидно, что женщина, которой письмо адресовалось, была важна Колчаку по меньшей мере год, и можно с большой уверенностью предположить, что именно о ней примерно через двадцать месяцев в иркутской тюрьме председатель Чрезвычайной следственной комиссии спросит пленника: «Здесь добровольно пошла под арест госпожа Тимирева. Какое она имеет отношение к вам?»
На что Колчак ответил: «Она – моя давнишняя хорошая знакомая… Когда я ехал сюда, она захотела разделить участь со мною».
Глава 5
Скрытые силы
В апреле 1917 года германское правительство предоставило Ленину, находившемуся тогда в ссылке в Швейцарии, возможность проезда через свою территорию. С тридцатью одним соратником Ленин вернулся в Россию. Через Германию до Швеции они ехали в специальном поезде, но не «опечатанном», как гласит легенда, правда, путешественникам пришлось терпеть ограничения, одним из которых, к великому неудобству русских, был запрет на курение. Уилер-Беннетт