Семь спален Замка необычайно красивы – изящные кровати с балдахинами, огромные арочные окна, шкафы из кедра с атласной отделкой, но мне больше по сердцу простота нашего настоящего дома: неотмеченное на карте двенадцатиэтажное строение на северо-западной окраине Королевства, через лес за парковкой служащих и по дороге в Страну Зимы, на тысячном акре парка, на замершей арктической земле. Первые одиннадцать этажей занимают офисы служб – службы эксплуатации, безопасности, отдел стратегического планирования и развития бизнеса, кастодиальный и кадровый отделы. Мы с сестрами живем на двенадцатом этаже. Наш общий дом прост, но уютен: одна комната с чистыми белыми стенами и шкафами, семь опрятных кроватей, оборудованных устройствами для контроля нашего пульса, температуры, подачи кислорода, кровяного давления и других жизненно важных функций во время нашего отдыха, и одно окно, из которого видно чудесное поле пурпурных и голубых цветов, расцветающих прямо за биологически опасными мусорными контейнерами.
Скромная жизнь, как говорит наша Мама, но счастливая.
Наконец, часы бьют девять. Ворота медленно открываются. И мы выходим на солнечный свет в прекрасных платьях, мерцающих, как мириады звезд, для нашего первого из нескольких утренних приветствий посетителей нового дня.
«Надежда», – шепчет Ева, наша старшая сестра, кареглазая, с серебристыми волосами, первая модель принцессы и первая Волшебница, которая носит специальную тиару, полученную в день празднования двухсотлетия парка, – маленькую сапфировую птичку, вырезанную в хрустале. Она смотрит на меня, но я отворачиваю лицо. Я намеренно избегаю ее с тех пор, как Супервизоры дали ей право первенства в ежедневном ритуале выбора платья, и сегодня она, конечно же, выбрала изящное лавандово-желтое испанское кружево, мое любимое. «Благодарность».
«Благодарность», – мягко повторяем мы все, хотя я немного стиснула зубы, произнося это слово.
Ния с силой сжимает мою руку, прежде чем позволить мне идти. Я поворачиваюсь к ней, но взгляд ее глаз цвета морской волны уже далеко, она удаляется от меня, и все, что я вижу – это неясные очертания растрепанных ветром темных волос и струящееся серебристое шелковое платье от-кутюр, похожее на переливающуюся рыбью чешую в ослепительном блеске солнечного света. Ей дали имя мифологической русалки племени маори – Пания, сокращенно Ния. Моя любимая сестра проводит почти все дни, очаровывая публику в лагуне русалок Страны морей, распевая песни, танцуя и ныряя в прохладные изумрудные глубины.
Однако сейчас, наблюдая за ней, я замечаю, что ее плечи напряжены, она натянуто улыбается, и ощущаю, что в моей операционной системе рождается вопрос.
Но пока я не могу оформить его в слова.
Я вижу, как Ния идет сквозь толпу, потом поворачивается,