Освобожденный, Стиви забился глубоко под кровать, но его кровать не могла послужить убежищем мне, и у меня не было одеял, которыми я смог бы укрыться с головой[10].
Не буду притворяться, будто я хорошо помню, что произошло в следующую минуту. Мы пытались нанести удар друг другу, как только видели незащищенное место. Мы хватались за все, что могло послужить оружием. Беспорядочный обмен ударами привел к клинчу, и я почувствовал на лице его жаркое дыхание, меня обдало брызгами слюны, я услышал, как щелкнули зубы, щелкнули у моего правого уха, потому что паника окончательно превратила его в зверя.
Я вышел из клинча, нанося удар локтем под подбородок, а коленом – в промежность, но, к сожалению, колено в цель не попало.
Сирены послышались в тот самый момент, когда в дверях появилась мать Стиви с мясницким ножом в руке. Два отряда кавалерии спешили на помощь: один – в пижаме, второй – в сине-черной форме сотрудников полицейского участка Пико Мундо.
Харло не мог проскочить мимо меня и вооруженной женщины. Не мог добраться и до Стиви, столь нужного ему живого щита, который забился под кровать.
А если бы он открыл окно и выпрыгнул на крышу крыльца, то попал бы в объятия подъезжающих полицейских.
Сирены, приближаясь, набирали силу, а Харло пятился в угол, где и остался, дрожа всем телом. Заламывая руки, с посеревшим лицом, он оглядывал пол, стены, потолок не как брошенный в камеру и оценивающий ее размеры, а как человек, который никак не может вспомнить, каким образом и зачем он попал в это место.
В отличие от диких зверей, большинство монстров в образе человеческом, наконец-то загнанные в угол, редко оказывают яростное сопротивление. Наоборот, открывают, что в основе их жестокости лежит трусость.
Руки Харло расцепились и закрыли лицо. Сквозь десятипалую броню я видел, что в глазах его стоит животный ужас.
Вжимаясь в угол, он заскользил плечами по стенам, пока не сел на пол, разбросав ноги в стороны, пряча лицо за руками, словно они были шапкой-невидимкой, которая могла укрыть его от взглядов стражей правопорядка.
Сирены достигли пика где-то в полуквартале от дома, в котором мы находились, а потом сошли на нет, как только патрульные машины в визге тормозов замерли на подъездной дорожке.
Не прошло и часа, как занялся день, но каждую минуту этого утра я прожил в точном соответствии со своим именем.
Глава 3
Мертвые не говорят. Почему – не знаю.
Полиция увезла Харло Ландерсона. В его бумажнике они нашли два полароидных снимка Пенни Каллисто. На первом – голой и живой. На втором – мертвой.
Стиви был внизу, в объятиях матери.
Уайатт Портер, чиф Портер, начальник полиции Пико Мундо, попросил меня подождать в комнате Стиви. Я присел на краешек кровати мальчика.
Один я пробыл недолго. Пенни Каллисто вошла сквозь стену и села рядом