– Что вы себе еще придумали, Богуславская? – низким Троттовым голосом сказала она себе и окончательно развеселилась, подумав, что ее перепады настроения тоже вряд ли можно назвать здоровыми. Лорд Тротт остановился, обернулся, жестом подзывая ее к себе, и Алина послушно побежала к нему.
– Ошерел!
От звука чужого голоса с кустов всполошенно взметнулись пестрые птицы, а принцесса, не успев затормозить, подпрыгнула от ужаса и, сменив курс, дернулась к ближайшему папоротнику.
Наемники? Догнали?!
Профессор крепко перехватил ее за запястье, буркнув: «Хорошая реакция», – и громко крикнул на лорташском:
– Это Охтор. Женщина со мной!
Испуганно замершая Алинка, сначала и не поняв, о какой женщине идет речь, начала крутить головой. Впереди, из сплетения поваленных стволов, листьев, камней и пластов мха, выходили вооруженные мужчины. Все были одеты довольно разномастно – кто в тканые рубахи и штаны, кто в кожаные, поверх – темные хитиновые кирасы, набедренные и наплечные щитки на ремнях. Но главное – у некоторых из воинов были крылья!
– Что это? – шепотом спросила принцесса, во все глаза разглядывая новых соплеменников.
– Это застава, – проговорил Тротт и отпустил ее руку. – Я вас предупреждал о ней. Укрепление, боевая точка, предназначенная для того, чтобы задержать противника на пути к поселению.
Алина, потирая запястье – ну и хватка же у ее спутника! – снова посмотрела на укрепление, меньше всего похожее на что-то рукотворное, и вздохнула, припомнив, что «ошерел» значит «назовись». А она-то думала, что уже хорошо знает язык, – но от страха все вылетело из головы.
Защитников заставы было около десятка, разных возрастов. Они, подходя к Тротту, с приязнью и уважением стучали кулаками по его спине; профессор отвечал тем же, с кем-то перебрасывался репликами.
На принцессу воины смотрели с не менее жадным любопытством, чем она на них, – один из дар-тени, совсем молодой, даже шагнул к ней и потянул на себя крыло, чуть выглядывающее снизу из-под куртки.
– Настоящая! – сказал он, с восторгом поблескивая зелеными глазами, и, видимо, для верности дернул за пух, вырвав немного. Алина отняла крыло, прижала к себе руками – и тут ее себе за спину задвинул профессор, склонился к соплеменнику и что-то тихо сказал. Тот сразу же отступил. Алина навострила уши, но услышала только «моя» и тяжело вздохнула, изнывая от любопытства.
Один из старших дар-тени, с которым Тротт говорил до этого, усатый и седой, оглядел принцессу с головы до пят и, хохотнув, проговорил:
– Ох и диво-то, птенец совсем, но наша же! Не думал, что увижу девку из наших-то, Охтор! Третью оиха́р себе привел? Прокормишь?
Алина нахмурилась, пытаясь понять и мысленно повторяя фразу. Что-то она не так расслышала…
– Не себе, – пробурчал Тротт. – Источнику.
Крылатый посерьезнел, покрутил ус, оглянувшись на прислушивающихся