Я сплясал перед зеркалом небольшой танец «диких туземцев», размахивая руками над головой и высоко задирая колени.
– Обычное зеркало, ничего в нем такого нет, – заявил я вслух.
Я протянул руку и коснулся ладонью стекла. Стекло холодило кожу, хотя в комнате было жарко. Я провел рукой по стеклу, потом погладил деревянную раму. Она была такой же холодной и гладкой, как и само зеркало.
Я окончательно успокоился. Это было обычное старое зеркало. Когда оно отслужило свое, его убрали на чердак и благополучно о нем забыли. Да и кто станет помнить о какой-то рухляди?!
Не отпуская раму, я зашел за зеркало. Мне было почти ничего не видно в темноте, но и с той стороны я не нашел ничего интересного.
Я снова встал перед зеркалом, едва ли не вплотную к нему, и протянул руку к цепочке. Но тут я увидел…
– Ой! – вырвалось у меня.
Потому что из нижней половины темного зеркала на меня смотрели два глаза.
6
У меня перехватило дыхание. Я в ужасе уставился на эти глаза, возникшие из ниоткуда в глубине зеркала.
Глаза смотрели прямо на меня. Темные и зловещие.
Вскрикнув от страха, я отвернулся от зеркала.
– Левша! – Я сам поразился тому, как слабо и хрипло прозвучал мой голос. Как будто кто-то меня душил.
Левша стоял на пороге и ухмылялся.
Только теперь до меня дошло, что глаза в зеркале, которые так меня напугали, – это отражение глаз моего брата.
Я подскочил к нему и схватил за плечи.
– Как ты меня напугал, идиот! – сдавленно выкрикнул я.
Он улыбнулся еще ехиднее.
– Сам ты идиот.
Мне хотелось его придушить. Тоже мне, шутник фигов.
– Чего ты так веселишься? Я едва заикой не сделался! – Я впечатал брата в стену.
Он лишь плечами пожал.
– И вообще, что ты здесь делаешь, на чердаке? – Я не на шутку разозлился.
Меня до сих пор пробивал озноб, как только я вспоминал об этих темных глазах, что смотрели на меня из зеркала. Ощущеньице не из приятных, можете мне поверить!
– Я слышал твои шаги. – Левша продолжал ухмыляться. – Мне не спалось. Я услышал, как ты вышел из комнаты. И пошел за тобой.
– Нечего тебе здесь делать, ночью на чердаке! – рявкнул я на него. – Ночью тебе надо спать.
– И тебе тоже, – выпалил он в ответ.
– Спускайся вниз и ложись в кровать, – сказал я.
Голос у меня стал нормальным, и я постарался придать ему строгую интонацию. Чтобы Левше было ясно, что сейчас со мной шутки плохи.
Левша даже с места не сдвинулся.
– Ага. Уже бегу.
Все-таки наглый у меня братец.
– Лучше бы ты не выпендривался, – сказал я. – Возвращайся к себе. Сейчас же.
– Уже бегу, – повторил он, упрямо поджав губы. – А если ты меня прогонишь, я папе с мамой нажалуюсь, что ты здесь торчишь.
Меня бесит, когда он начинает мне угрожать. И он это знает. Вот почему