– Ты знаешь их?
– Кто ж их не знает! Хуго и Беата. Хуго – наёмный убийца, говорят, из разорившихся дворян. Мечом работает, как бургомистров писарь пёрышком – без кляксов, прозвище у него – Шнеллер. Его ещё Гиеной прозывают.
– Гиеной? – Жуга заинтересованно поднял голову. – А что значит – гиена?
– Не знаю, – Бликса пожал плечами, – но звучит паршиво, согласись.
– У девки тоже кличка есть?
– Да. Есть. Пиявка. Но не советую тебе её так называть. Она при Хуго как бы на подхвате, а на самом деле вертит им, как кот хвостом. Они не из местных, им на всё плевать, берутся за любую работу, лишь бы платили. Чего ты с ними не поделил?
– Что ж… – Жуга помедлил, словно не расслышал вопроса. – Ладно. Думается мне, остальные не в счёт. Спасибо, Бликса.
Он встал, направляясь к двери, и лудильщик только теперь сообразил, что за продолговатая штуковина у травника в руках, которую он принял за короткий посох.
– Жуга.
Тот обернулся. Бликса облизал внезапно ставшие сухими губы.
– Не делай этого. Ты не знаешь, с кем связался.
Губы травника тронула едва заметная усмешка:
– Это они не знают, с кем связались. Спи.
– Рудольф.
Старьёвщик поднял голову. Хмурый, с похмелья, Жуга спускался по лестнице. Ступеньки жалостно скрипели под ногами. В руке он нёс узкий меч в потёртых чёрных ножнах. Ранее Рудольф его у травника не видел. Старик кивнул на стул.
– Садись, – он взял бутыль. – Пить будешь?
– Нет.
– А я буду.
Он набулькал в кружку пива, отпил, поморщился и отставил в сторону.
– Где Телли? – травник огляделся.
Рудольф пожал плечами:
– Откуда мне знать? Убежал с утра пораньше, вместе с этой… ящерицей своей. Он не выносит дыма табака.
– Ты и в самом деле слишком много куришь.
– Привычка, – хмыкнул тот, – ещё с тех времён, когда я… Гм. Как там этот? – он указал чубуком наверх. – Жив?
– Поправится. – Жуга потёр глаза. Этой ночью он почти не спал.
– Да, – Рудольф плотней закутался в облезлый мех накидки и глотнул пива. – Это всё из-за того, что коптильни позакрывались. Проклятые собаки совсем обнаглели.
– Рудольф.
– Что?
– Это кто угодно, только не собаки.
Старьёвщик подозрительно прищурился на травника.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Ничего хорошего, – травник сплёл до хруста пальцы рук. – Видишь ли… Похоже, это я спустил собак на город. Впрочем, нет, не так. Не совсем я.
В нескольких словах Жуга рассказал, как продал Эриху огниво и что произошло потом. Рудольф слушал с напряжённым вниманием, изредка затягиваясь трубкой и прихлёбывая из кружки. Наконец Жуга умолк.
– Грешишь на оборотней? – спросил старик.
– Какие оборотни? Старый Томас жрал чеснок, как семечки, а оборотни не выносят чеснока. Нет, тут другое.
– Пусть даже так, – сказал Рудольф,