Первые уроки. Алена Москвитина

трех лет, но писать стихи, кажется, разучился. Учитель закрыл глаза, стараясь не отвлекаться на посторонние шорохи, и представил себе то, что больше всего хотел:

         Не могу иметь я то, что хочется,

         Счастья я не вижу своего…

         Как слепой не видит дня и ночи,

         Как глухой не слышит ничего.

         Вроде руки есть – бери что надо,

         Даже голова пока цела,

         Только сердце ничему не радо,

         Раз Мечта другому отдана.

      – Весьма двусмысленная концовка, – спокойно прокомментировал знакомый голос Марии Станиславовны, а ее палец остановился на слове «Мечта», – разве она пишется с большой буквы?

         Да, у Алеши было такое дурацкое свойство – умение отрешиться от внешнего мира.

      – Никогда так больше не делайте, – хрипло проговорил он и покосился на пустые парты.

         Учитель прошлась по аудитории:

      – Кажется, ваше задание выполнил только один человек.

      – Я, что ли? – кисло усмехнулся Алеша.

      – Нет, Коромыслов. Могу зачитать:

         Если ноги оторвать,

         Можно на руках скакать.

      – Кажется, ему помогал весь класс, – удовлетворенно прокомментировал литератор.

      – Значит, вы делаете успехи.

         «И чего она ко мне привязалась? Ей детей, что ли, не хватает?», – с тоской подумал Алеша и внезапно внутренне сжался, заметив на себе ее пристальный взгляд. Возникло ощущение, что она умеет читать мысли. Мария Станиславовна немного нервно вздохнула и жестко проговорила:

      – Если вы будете продолжать в том же духе, то у завуча будут все основания от вас избавиться.

      – А вам не все равно?

      – Как ни странно, нет. Мне надоело его самоуправство. Вы не плохой учитель, только характера вам не хватает.

         У Алексея Юрьевича непроизвольно открылся рот. Это он-то неплохой учитель?! Чем же ей так досадил Антон Валерьевич, если она согласна использовать такого неудачника, как он, в качестве оборонительного или осадного оружия? Не совсем деликатное и слишком прямое: «Чем я могу вам помочь?», учитель заменил на:

      – Мария Станиславовна, вы ведь очень сильная личность! Так неужели, такая тля с книжкой, как я, может вам чем-нибудь помочь?!

         Девушка поморщилась от неприятно низкой самооценки и постаралась построить в голове более или менее тактичное предложение:

      – К сожалению, «такая сильная личность, как я», не может преподавать детям русский и литературу.