– Вы почему здесь, Манжула? – опросил Букреев. – Я ведь приказал вам остаться.
– Комиссар послал спросить, не нужна ли вам машина, товарищ капитан.
Появление Манжулы не вызывало удивления: еще вчера было решено прикомандировать Манжулу к Букрееву, а Горбаня – к Батракову.
– Мы пойдем пешком, Манжула. Кстати, вы видели майора Тузина?
– Так точно, товарищ капитан. Я видел его, когда вы с ним говорили.
Они пошли рядом. Манжула односложно отвечал на вопросы и держался скромно, понимая разницу в их служебном положении. Качества Манжулы были хороши для человека, который должен быть все время вместе со своим офицером. Букреева всегда коробила развязность большинства адъютантов.
Глава девятая
Большой красный шар солнца опускался над морем, когда Букреев возвратился к казармам. Он прошел пешком довольно большое расстояние, и это освежило его, привело в спокойное состояние. Поведение Тузина теперь казалось просто глупым и недостойным.
Послав Манжулу справиться об ужине, Букреев остановился у обрыва. Скалы, в беспорядке громоздившиеся у берега, горели со стороны, обращенной к солнцу, а с другой стороны все так же темнел мох, и из холодных расщелин поднимались струйки пара. Плес бухты был позолочен заходящим солнцем; стоявшие на якорях шхуны и сейнеры мирно покачивались. Носились и кричали серебристые чайки, а ближе к берегу плавали перелетные дикие утки. Над хребтом с угрюмым спокойствием поднимались облака, окаймленные красным. Что-то тревожное было и в окраске скал и облаков, и в крике чаек… Песчаный язык Тонкого мыса, покрытый веселой позолотой, вытянулся из сизого мелколесья, придавленного черными зданиями и конусом церковной колокольни. И дальше, на другой стороне бухты – к Кабардинке и Новороссийску, застыли высоты, заросшие деревьями, гребни вздыбленной, мрачной земли. По горизонту на море виднелись катера охраны внешнего рейда, и за ними в каком-то кровавом сиянии двигался, дымя трубами, караван, возвращавшийся с фронта на юг. С моря, все увеличиваясь в размерах, летел самолет похожий на птицу, схватившую каждой лапой по огромной рыбине. Это был ближний морской разведчик с подвешенными внизу поплавками – устаревшая машина, но на закате своих дней прославленная как бомбардировщик летчиками Канарева и Мусатова под Севастополем, Мысхако, на перевалах и на Тамани.
Послышалась песня. По приморской дороге извивался черной лентой батальон. Букреев, обрадовавшись песне и людям, быстро пошел с обрыва. В голове колонны шла группа офицеров и среди них ссутулившийся и ритмично размахивающий руками Батраков. Поравнявшись с командиром батальона, он остановил колонну.
– Решил сегодня пораньше привести