Ведет неустанный джинн.
Этот джинн в пещере живет,
Он любимцем пери слывет…[18]
Выходя по утрам из кибитки, аксакал прищуренными глазами вглядывался в сай – долину реки, туда, где из вечно горячих источников поднимались водяные пары.
– Эй, Джура, ну как? – спрашивал он и жевал губами.
– Нет еще пути, обвал не прошел, – отвечал Джура, поглядывая на ближний склон горы, покрытый смерзшимся снегом. Однажды ночью весь кишлак проснулся от грохота. Лаяли собаки и испуганно блеяла коза.
Джура пришел к аксакалу в кибитку:
– Обвал прошел, путь свободен.
Аксакал молча кивнул головой.
Лавина завалила снегом пропасти, пересекавшие горы, и проложила сплошной снежный путь вниз.
Утром Джура и Кучак пошли вслед за аксакалом вниз, к саю, захватив с собой топоры и кожаные мешки. Шли по снежному пути, насыпанному лавиной. Потом спустились в глубокое ущелье и берегом горной реки, протекавшей внизу, вскоре достигли горячих источников.
Клубился пар. Кругом зеленела трава и водоросли. Пахло серой. Осторожно переступая через потоки, подошли к большой яме с горячей водой. Джура разгреб горячую землю и, сунув туда яйца куропатки, засыпал их.
Помолившись, аксакал сбросил халат и, не снимая рубахи и штанов, чтобы не простудиться, полез в воду.
– Лезь сюда, – сказал он Кучаку, – ты тоже исцелишься от злых духов – арвахов, которые причиняют людям боль в суставах и костях.
Кучак попятился.
Джура быстро сорвал с него одежду и, раздевшись сам, потащил его за собой. Вода была горячая, и сидеть в яме было приятно…
В кишлак возвратились к вечеру, довольные и веселые. Несколько дней подряд Джура охотился с капканами. Подолгу стоял он на вершине горы Драконов, внимательно вглядываясь в горы, и удивлялся. Где же киики? Куда ушли архары? Не видно даже волков и барсов. Неужели все животные перекочевали на юг? Однажды, возвратившись вечером с куропатками, Джура пришел в ярость, узнав, что Кучак все еще не заготовил пули. После долгих поисков Бабу нашла Кучака в камнях, куда он забился.
– Ну зачем тебе пули? Ведь карамультука-то нет! – жалобно говорил Кучак.
– А ты забыл о двух карамультуках, спрятанных у Биллянд-Киика? – напомнил ему Джура.
Кучак, обжигая пальцы, всю ночь усердно помогал Джуре обливать камешки расплавленным свинцом, который они сами топили из добытых ими свинцовых камней. Пуль заготовили много. Но охотничий закон требовал: на двух козлов – одну пулю.
Ранним утром, когда солнце еще не взошло, Джура пришел в кибитку к аксакалу. Старик вопросительно посмотрел на Джуру, черного от несмытой копоти.
– Кииков нет. Архаров нет. Все ушли на юг. Ждать до осени, пока киики откормятся и вернутся сюда, нельзя. Пошли меня с Кучаком на охоту!
– Сам знаю, – сердито сказал аксакал, недовольный тем, что Джура слишком смело смотрит ему в глаза. – Я посмотрю в книгу судеб и тогда скажу тебе, когда и в какую сторону нужно идти на охоту.
Пока аксакал гадал, Джура разыскал Кучака и разбудил его.
– Вот