«Мы совершили не просто националистическую, а национал-социалистическую революцию, – продолжает Рем, – причем в первую очередь социалистическую». Его голос повышается до крика, который режет ухо дипломатам и иностранным журналистам. «Все эти реакционеры, буржуазные конформисты, – вопит Рем, – когда мы думаем о них, нам хочется блевать!» В зале воцаряется тишина, напряженная и недовольная, которая показывает, что только что произнесенные слова и сам тон, которым они были произнесены, здесь совершенно неуместны, что Рем забыл, что он выступает не в «Спортпаласте» и что слушают его не штурмовики, а совсем другие люди.
«СА, – заканчивает он, – это национал-социалистическая революция!» С задних боковых рядов, где стоя слушают Рема сержанты СА, раздаются аплодисменты. Рем садится, и его адъютанты, особенно граф фон Шпрети, горячо поздравляют его.
Теперь, на террасе отеля «Дреесен», Геббельс и Гитлер вспоминают об этой речи, хотя и не ссылаются на нее напрямую. В этом нет нужды – Гитлер хорошо помнит слова Рема.
Неожиданно разражается гроза. На террасу падают первые крупные капли дождя, налетает свежий ветер, поднимая небольшие фонтанчики пыли. Поблизости раздается удар грома, и на сад перед террасой обрушивается сильный ливень, от которого сгибаются деревья и кусты. Все бегут в укрытие, за исключением Гитлера и Геббельса. Фюрер медленно встает, тряся головой, и смеется, откидывая назад мокрые волосы. Геббельс тоже смеется и, шагая рядом с ним, делает широкие жесты.
Снаружи, перед отелем, с еще большим энтузиазмом, чем раньше, звучит пение, словно молодые парни, собравшиеся там, решили продемонстрировать, сколько в них энергии и выносливости. Вдруг ветер стихает, также неожиданно, как и начался, падают последние капли, и в природе снова воцаряется покой. От мокрой земли исходит неожиданная, пробуждающая силы свежесть.
Для фюрера и Геббельса вносят сухие стулья. Когда Гитлер вновь выходит на террасу, толпа встречает его появление восторженными криками. Гитлер отвечает почти механическим приветствием. Толпа снова взрывается криками. Позже, вспоминая этот вечер, Геббельс писал: «Фюрер пребывал в серьезном, задумчивом настроении. Он смотрел в ясную темноту ночи, которая после очищающей грозы мирно раскинулась над широким, гармоничным ландшафтом».
Гитлер и Геббельс продолжают свой разговор. Время от времени появляется Брюкнер, который передает Гитлеру поступившие сообщения. Кто верен канцлеру, а кто готов изменить? Разве Рем не подтвердил клятвы верности 20 апреля после своей речи перед представителями дипломатического корпуса? Это было сделано по случаю сорокапятилетия Гитлера. По всей Германии проводились праздники, произносились речи, молодежные клубы организовали парады, а на партийных собраниях под огромными портретами фюрера