Однако такое определение границ Древнего Востока порождает и некоторые спорные вопросы. Во-первых, должны ли являться предметом нашего рассмотрения иранские цивилизации? Мнения по этому вопросу разделились; но мы склонны считать, что да, – именно по критериям взаимозависимости и тяготения к Средиземноморью, которые мы только что сформулировали.
Труднее разрешить вопрос, касающийся культур Крита и Инда. Мы считаем, что лучше не включать эти культуры в наше исследование, хотя многие историки придерживаются противоположного мнения. Древние цивилизации Инда лежат за пределами основного района Средиземноморья, их невозможно соотнести с органичным и цельным развитием нашего региона. А крито-микенская цивилизация, несомненно, оказала огромное влияние на наш регион и сама подверглась его влиянию, – но почва, вскормившая ее корни, географически и этнически всегда была обособлена от рассматриваемого региона.
Наконец, отдельный случай представляет собой древняя южно-аравийская цивилизация. По месту и времени ее очень трудно исключить из общей картины древнего Ближнего Востока. Но важно также то, что этот район окружен защитным поясом пустыни, который изолирует его одновременно и от остальных частей региона, и от общего для них тяготения к Средиземноморью. Эту брешь удалось преодолеть только исламу. Соответственно, если мы считаем возможным ориентироваться скорее на исторические, нежели на географические факторы, то можем смело игнорировать южно-аравийскую цивилизацию – ее правильнее отнести к истории арабов или предыстории ислама. Но необходимо добавить, что в свете новых знаний это решение, возможно, придется подвергнуть ревизии. В настоящее время у нас есть лишь случайные обрывки информации об отношениях между северными южно-аравийскими колониями и другими государствами Ближнего Востока; но с появлением новых данных картина может решительно измениться.
Внутри обозначенной территории можно в принципе провести дальнейшее деление по нескольким вполне понятным принципам, но ни одной серьезной исторической причины для такого деления не существует. Особенно это относится к Египту – ведь его изучают в рамках специализированной дисциплины и рассматривают, как правило, вне связи с Западной Азией, хотя ей не присуще какое бы то ни было историческое единство, которое можно было бы противопоставить единству Египта. В сущности, нам следует либо заниматься историей отдельных регионов и народов, их населявших, – а именно египтян, шумеров, вавилонян и ассирийцев, евреев и т. д., – либо рассмотреть более широкое историческое объединение. В данном случае таким объединением может стать только Ближний Восток в целом, включая и Египет, – вот подлинный предмет нашего исторического исследования;