Лешку…
Так, и что она сейчас натворила? Почему Зойка, забыв про свои старания смотреться принцессой, сейчас примчалась, точно кошка угорелая? Надо же – вломиться прямиком на совещание. Многовато себе позволяет сестренка.
Вадим подождал, пока Зоя осознает, что натворила.
Времени на это потребовалось немного – при полной тишине и всеобщем молчании девчонка отрезвела в пять секунд. И занервничала.
– Вадим…
Тишина.
В темных глазах сестрички метнулся страх. Правильно боится. Любовь любовью, а спускать такое нельзя. Лешке не сошло, и тебе не спущу, принцессочка. Не наглей.
– Вадим, я… – Девушка замолкла, не договорив.
Нарядный, золотисто сияющий свет в зале угрожающе потемнел. Дрогнул воздух. И резко похолодало, словно пол вдруг стал ледяным. Тихо, так тихо – ни шепотка, ни шелеста. Главы кланов замерли…
Пришло то, что помогало править: страх. Он не эмпат, но вкус страха просто ощущался кожей.
– Ну? – Единственное слово упало камнем, пробрало колючками угрозы, толкнуло Зою воздушной волной.
– Вадим… Это она, это она! Это не я!
Вот так. Зойка перепугалась до того, что не смеет ни хитрить, ни улещивать. Правильно. В следующий раз будет думать.
– Ты. – Новое слово точно толкнуло ее в спину, приближая к креслу, которое в этот миг всем виделось троном. – Пришла. Я. Тебя. Слушаю.
Теперь она стояла совсем близко – такая маленькая в сравнении с ним и троном, такая слабая…
Это, кстати, полезно. Не только для нее, но и для тех, кто мог попытаться впутать бестолковую сестрицу в заговор против трона. А что? Задурить ей голову бреднями о власти проще простого.
Что-то слишком часто Зойка стала корчить из себя принцессу и наследницу.
– Ну?
– Она меня оскорбила! – Девушка преодолела ступор, и слова из нее посыпались быстро-быстро, как зернышки из прогрызенного крысами мешка. Подозрения, слежка и камеры – и неожиданные подарки, испортившие ей, Зое, «выход»… Она говорила все быстрее, точно стараясь вырваться из-под его пронизывающего взгляда, сорваться с крючка. И эта злость, злость, пропитавшая юный голос, злость и ненависть. – Вадим… Вадим, я хотела ее разоблачить… Я сказала Службе слежения… Она должна понести наказание за все! Дим!
– Достаточно, – прервал Повелитель. И перевел взгляд. – Лина?
Феникс встала, шагнула вперед и опустилась на колено, как положено:
– Прошу простить меня, милорд. Я не сдержалась.
Темные глаза смотрели виновато. Это ему тоже в ней нравилось – виновата так виновата, не корчит из себя невесть что, не переваливает