– Не у многих, а только у зажиточных. У тех, кому по карману платить за дополнительный хворост или даже за уголь.
– Уголь слишком дорогой, – покачал головой Джек.
– Нет, здесь уголь и хворост примерно в одну цену.
Мимо прошли две девушки. Они были в каких-то одежках, виденных Джеком только в журнале. В изящных туфельках с небольшим каблучком и легких развевающихся на ветру плащах. Одна в желтом, другая в зеленом.
– Что, красивые штучки? – усмехнулся Ферлин.
– Мне понравились их наряды. А то у нас деревенские девчонки ходят в военной одежде. Издалека и не поймешь, кто там в коричневом мешке идет, мужчина или женщина, а тут все понятно.
Они прошли мимо булочной, из которой так вкусно пахло, что Ферлин зашел в нее и вернулся с тонким ломтем еще теплого пшеничного хлеба.
– Это мне?! – не поверил Джек.
– Тебе, приятель. Хоть попробуй, какой он на вкус, настоящий хлеб.
– Мать говорит, что наш хлеб – это картошка… – сказал Джек, на ходу откусывая от ломтя маленькие кусочки.
– Настоящую картошку тебе тоже следовало бы попробовать.
– Однажды я пробовал, но мне не понравилось. Слишком соленая.
– Что это была за картошка? Просто вареная или пюре?
– Чипсы, – сказал Джек, и это снова вызвало улыбку Ферлина.
Они перешли улицу со светофором, которому Джек также уделил немало внимания, потом миновали небольшой парк, а затем Ферлин махнул рукой в сторону невысокого здания и сказал:
– Вот там, на первом этаже, тебя караулит твоя мечта.
Джек посмотрел в ту сторону и узнал здание, а также вывеску «Городской вербовочный пункт г. Нура».
Он уже видел его полгода назад, когда приезжал в Нур с матерью.
– Ну что, не хочешь зайти?
– А смысл? Нужно же как-то подготовиться…
– Зайди и узнай, какие требуются специалисты. Тогда хоть определишься, светит тебе что-то или нет.
– А вдруг не светит?
– Это тоже хорошо, будет определенность.
– Нет, лучше в следующий раз, – отказался Джек, поддавшись вдруг непонятной робости.
26
Они прошли через центр города и вскоре углубились в пустынные переулки, носившие следы беспорядочной и бессистемной перестройки. Брошенные прежними жильцами квартиры захватывались пришедшими с окраин, которые по-своему их перестраивали, что-то разрушали, что-то добавляли, в результате создавая новый архитектурный стиль прогрессирующих развалин.
Публика на этих улицах попадалась соответствующая, никуда не спешащие юнцы, слишком раскрашенные девицы, сочетавшие военные куртки с цветастыми юбками.
Люди постарше были заняты делом, катили куда-то тележки с хворостом, тащили мешки с тряпьем. На обочинах попадались уличные кафе на два-три столика с жестяными печками, на которых готовились крахмальные лепешки.
– Вон там, где зеленая вывеска, – сказал Ферлин, кивая на непонятное заведение, расположенное на первом этаже четырехэтажного