Я жалею, что мне не хватило силы воли обвинить Кион во лжи. Но я уже слишком стара и слишком устала. Пребывая под безопасным крылом терпимой Истеры, я пренебрегла своими обязанностями перед лицом своих сестер из южных королевств. Я очень сожалею об этом. Так пусть хотя бы оно искупит мою вину».
Дрожащими руками я аккуратно отложила письмо Сахмет и взяла следующий лист.
– Что там написано? – спросил Кален.
– Остерегайтесь Темных аш, – прочитала я строки, бегло написанные рукой Вернаши, – потому что хороша только та Костяная ведьма, что лишена стеклянного сердца. Усмиряйте их, ослабляйте их, подчиняйте себе, если нужно. Потому как они – семена Маленькой Слезинки, и ни одно из них не должно прорасти.
Леди Альтисия ждала нас на берегу с видом истинной аши, пока последние порывы ветра приближали наш корабль к порту Анкио. В любой другой день в гавани царило бы оживление, раздавались бы всевозможные звуки: треск торговых судов и выкрики скупых лавочников; раздражающая какофония переплетающихся языков и диалектов, на которых изъяснялись все, начиная от горвеканских охотников из Северного Фьорда и заканчивая поедателями верблюдов из Каринши, которые пререкались и торговались за ценный груз. Однако сегодня порт блокировали солдаты, численность которых в пятьдесят раз превышала количество торговцев.
Из Анкио валили клубы дыма и, поднимаясь в небо, смешивались с вечерним зноем. С причала мне были видны разрушенные дома, белоснежные стены, характерные для архитектуры Киона, лежали в пыли и руинах. Пока группы каменщиков расчищали улицы от завалов, большинство потрясенных жителей, облаченных в свои лучшие повседневные одежды, кучками толпились под изогнутыми крышами уцелевших зданий. Драгоценные камни в их волосах нестройными нотами выбивались из разбросанных обломков. Эти люди не привыкли к слабой обороне.
Но даже посреди разрушений и гари город сохранял потрясающий вид. Не все его здания пострадали, многие из них пережили ярость трехглавого дэва. Смахни сажу, убери сломанные доски – и вернешь городу его первоначальный внешний облик, как не спрятать под толстыми слоями грязи девичью красоту. В атмосфере Анкио всегда витал дух опасности, точно над хранящей некую тайну элегантно одетой женщиной – кокетливая улыбка, мелькающая за разрисованным веером, и нож, скрытый в шелковом рукаве. Местные аши – в эпосах, в обществе, в обычаях – неизменно танцевали слишком близко к костру истории, соблазненные его пламенем. И обжечься было неизбежно.
В Анкио я никогда не чувствовал себя уютно. Дрихт, по крайней мере, не скрывал своего презрения ко мне.
Ночной воздух пропитался запахами затянувшегося пожара. Ароматы благовоний испарились, а вместо них поселилась гнетущая духота. Время от времени кто-нибудь из кионских солдат бросал настороженный взгляд в темное небо, опасаясь очередного нападения.
Темная аша в точности описала свою наставницу; леди Альтисия