Вересковый мед. Том 2. Виктория Оленина

маленькой, в руку шоколадку или яблоко, чмокал ее в темечко и говорил: «иди, доча, спать». А потом, матерясь и икая, он наваливался на маму, пыхтел, как старый паровоз, и долго скрипел диваном. Ника пыталась спасть, но не могла, ей мешали эти мерзкие звуки. Она клала подушку на ухо, позже пробовала «считать овец», но ничего не помогало. А после смерти отца, мать начала спиваться, приводить в дом разных пьяных мужиков, и опять начинался скрип дивана, пыхтение, стоны и отборный мат! С появлением маминой подруги все усугубилось. К скрипу, пыхтению и мату добавилась еще одна мерзость, за стенкой стали меняться партнерами, стонать и завывать. И так до последнего дня, когда Ника воткнула ножницы в шею мужику, который насытившись пьяными бабами, рыпнулся в ее сторону. С тез пор у нее пошел процесс отторжения, при малейшем намеке на сближение, Ника крайне агрессивно давала отпор, и в институте к ней уже никто не приближался с этим вопросом. А ее раздражали даже разговоры о сексе, фильмы или журналы с «клубничкой» вызывали рвотный рефлекс.

      И сейчас она очень боялась. Ведь Игорь не виноват, что с ней что-то не так, а вдруг реакция ее организма будет непредсказуемой? Вдруг руки самопроизвольно сделают человеку травму, или шампанское фонтаном вылетит обратно? Ей было страшно.

      Игорь стоял возле открытого окна и курил, повернувшись к ней спиной. Ника переключила мысли от плохого, и попробовала посмотреть на него, как на мужчину, человека. С этой позиции Игорь ей нравился. Красивое, накачанное тело, сильные руки, стройный, загорелый, в каждом мускуле чувствовалась мужская сила. Ника, ступая бесшумно, подошла к Игорю почти вплотную и провела рукой по его спине, от шеи почти до поясницы и обратно, словно хотела убедиться, что перед ней живой человек, а не скульптура атланта. Игорь повернулся к ней лицом и долго смотрел в ее глаза. Потом обеими руками аккуратно взял ее за плечи, слегка подтянул к себе и нежно прильнул губами к ее губам. Не отпуская плеч, он так же нежно втянул ее губы в себя, и легонько облизнул их языком. Ника расслабилась, ей не было противно, напротив, ей даже понравился поцелуй, и она прильнула к Игорю еще ближе. Не прерывая поцелуй, он осторожно расстегнул на клетчатой рубашке пуговицу, потом вторую. Его сильная, большая, чуть шершавая ладонь начала аккуратно ласкать ее грудь. И вдруг Ника почувствовала что-то совсем не знакомое, но до дрожи приятное. Слегка кружилась голова, но она боялась открывать глаза. Как будто снился сладкий сон, но стоит открыть глаза, и сон исчезнет, а ей этого совсем не хотелось. А мужская рука нежно и ласково гладила тело, опускаясь ниже к бедру, от бедра переместилась на живот и поехала ниже, тихо и медленно. Нике показалось, что она сходит с ума. В глазах поплыли цветные круги, она даже не удивилась, когда поняла, что Игорь несет ее на кровать, и они оба уносятся в безвременье…

      Сколько это продолжалось, неизвестно, только в какой-то момент Ника почувствовала, что внутри нее что-то взорвалось и сладкое приятное расслабление вдруг обрело такую силу, как будто долго спящий вулкан фонтаном выбросил вверх струю горячей