Перекрёстки времени. Наталья Бобло

найти Светку и разузнать адрес церкви, в которой, как она говорила вместо общеизвестного (в том числе и по сказке обожаемого мной А.С.Пушкина) попа, – пастор, с которым можно в любое время пообщаться на интересующие и волнующие темы. Так сказать, ближе к народу они, что ли. Я, конечно, могла и позвонить, но, чтобы не ударить в грязь лицом перед служащими Богу людьми (я помню, как меня сто лет назад отчитывала старушка в Храме, за то что я, окаянная, неправильно как-то свечки ставила), я подумала, что не плохо было бы, чтобы Светка меня, так сказать, протежировала, да и проконсультировала по интересующим вопросам в соблюдении необходимых правил поведения.

      Как же я давно не ездила на своей машинке! Я с огромным удовольствием проехала по городу и даже с хорошим временным запасом, поставив машину на стоянку, зашла в банк.

      Никто, конечно же, не знал, что от работы я уже успела отвыкнуть, как-никак, уже больше недели я туда не хожу, и работать особо не собиралась. Для приличия включила компьютер и нашла по базе Светкин телефон. Позвонила. Договорилась через час встретиться в банковской кафешке (раньше она не открывалась) – кофе попить и поговорить.

      Час надо было как-то убить, работать-то совсем не хотелось. Подошла к рабочему месту Танюхи, пообщалась. Всё ж таки я её уже давно не видела (даже умереть за это время успела, уже с оттенком лёгкой иронии подумала я). Слегка удивила её и себя желанием обнять, что незамедлительно и сделала (я себе с недавних пор перестала в чём-то отказывать). Подошла Настёна, жажда общения сильна в любом человеке любого общества. Нас быстренько разогнало начальство (крепостное право только теоретически в девятнадцатом веке отменили). Нарываться сегодня было не в моих интересах, поэтому пришлось сесть за компьютер и изобразить бурную рабочую деятельность.

      У нас любят, когда все делают правильный внешний вид, соответствующий должности и выполняемым обязанностям. Например, для большого начальства правильный вид: озабоченно-деловой, но вполне, по-отечески, добродушный. Причём озабоченность должна придерживаться золотой середины, чтобы глядящий на него подчинённый, не дай Бог, не подумал, что он озабочен больше того, чем положено, ведь волнение низов – вещь тоже небезопасная. Одним словом, золотая середина – вот девиз большого начальства.

      Начальство пониже должно смотреть как наверх, так и вниз. Для тех, кто выше, оно угодливо и в меру весело, чтобы у вышестоящего не возникло ощущения, что могут быть проблемы или невозможность выполнения поставленных задач, короче: в Багдаде всё спокойно. Для подчинённых же: с максимальной точностью во взгляде должно быть отражено знание о подчинённом наперёд – подчинённый ещё не подумал, а он, начальник, уже знает, о чём… И вот эта загадочная уверенность или уверенная загадочность должна преследовать подчинённого даже в мыслях, мол, мы, холопы, люди недалёкие и предсказуемые, а наше всезнающее начальство видит нас насквозь. Надо смириться.

      Соответственно,