– Не знаю, Иола, – ответил он. – Это непростой выбор. У меня есть долг.
– Не понимаю, Праткорп, – сказала она. – Любишь сестру, ты – свет, когда думать про неё. Но долг против. Что такое долг? Когда говоришь «долг», ты не свет, ты – тьма и страх. Долг плохой, да?
– Нет, наоборот, – паладин чуть улыбнулся уголками губ. Его тронула наивность девушки и та искренность, с которой она интересовалась его ситуацией. Порой она вела себя как несмышлёный ребёнок, впервые услышавший незнакомое слово. Сейчас Иола внимательно смотрела на него, удивлённо распахнув свои необычные глаза. Никогда раньше Корп не видел ни у кого таких глаз. Они буквально сияли, светились, словно два пронзительно голубых кристалла, сквозь которые проник луч солнца. Обычно Иола была замкнута в себе, и взгляд её ничего не выражал, но бывали моменты, когда она вдруг раскрывалась навстречу собеседнику. В эти мгновения её личико будто озарялось неким внутренним светом, разжигавшим румянец на её белых щеках, вдыхавшим особое тепло жизни в её голос. Корп поймал себя на том, что любуется ею и смутился.
– Не понимать, долг губит, но ты говоришь, долг – это хорошо. Как же так?
– Почему ты решила, что он меня губит? – удивился паладин.
– Я вижу, – веско ответила девушка. – В тебе есть сильный и большой человек, но есть и другой, маленький, несчастный. Маленький человек прячется от мира, мир несёт боль. Маленький человек любит сестру, сестра нужна для счастья. Но долг против. Борьба убивает маленького человека.
– Какая же ты чудная, – сказал он, снова переводя взгляд на горы. Он так и не понял, о ком ему говорила Иола, но её слова странным образом его зацепили.
Что будет с Карой без него? Куда она направилась? Он стал вспоминать слова того бородача о группе людей ушедших в Альмандин. Пожалуй, каждый ребёнок знал сказочные истории о таинственном городе за горами. О нём любили болтать всякие бродяги в тавернах, а потом россказни расходились в народ. Говаривали, что стены города сияют в лучах солнца тысячью зеркал, а сделаны из такого крепкого камня, что не разрушить их никаким оружием. Ещё говаривали, что на улицах города нет ни соринки, все окна домов украшены цветами, а на площадях вместо засиженных птицами колодцев бьют в небо чудеснейшие источники прозрачной воды. Нет там нищих, нет попрошаек. А ещё нет в этом городе Бога. По его улицам бродят колдуны и звездочёты, никого не стесняясь и не боясь. Всякому желающему они готовы состряпать любое зелье. Они не берут за то денег, но тот, кто обратился к ним за услугой, становится их рабом, каковых и полон город.
В Ордене Альмандин называли вражеским станом