Может, ему всего лишь делали операцию и неподвижность – эффект наркоза?
Но разум подсказывал ему, что это все – глупости.
И даже смотреть становится больно.
Он закрыл глаза.
Кто-то вошел. Он попытался посмотреть, кто это, но веки подчиняться отказывались, навалившись, будто два десятитонных мешка.
Но ведь только что он мог их открывать! Так какого черта закрыл?!
– Он меня слышит? – услышал он голос Асель, и сердце его забилось быстрее. Он стал бороться с десятитонными веками, но безрезультатно – они не хотели больше показывать ему этот мир.
– Кто знает, – отозвался незнакомый мужской голос. – Всегда есть надежда…
Амир услышал вздох, принадлежащий Асель. Вздох, наполненный жалостью к его нынешнему состоянию.
Он попытался пошевелить губами, но они будто омертвели.
Дверь закрылась, но Амир чувствовал, что его невеста осталась. Ушел человек с незнакомым голосом.
– Что с тобой стало… Милый… – услышал он плаксивый голос возлюбленной. – Мы же хотели пожениться…. А теперь…
Его сердце чуть не остановилось. Да лучше бы остановилось, чем слышать эти слова… означающие…
– Амир, я люблю тебя, но… Ты теперь инвалид на всю жизнь… И я не могу… Быть с тобой… С таким…
Его душа застыла, ибо тело уже никак не реагировало. Значит ли это, что Асель решила уйти из его жизни? Она же об этом и говорит… Но как?! Он же любит ее, она не может просто уйти!
«…И я не могу… Быть с тобой… с таким…»
Господи, неужели Асель, его Асель, говорит эти страшные слова?! Это сон, дурной сон… Он сейчас проснется и поймет, что уснул за рулем, так и не выехав со стоянки… Еще секунда… И проснется… Проснется…
– Амир, – продолжала Асель, и каждое слово, будто топор, кромсало его душу, – Ты же понимаешь, что у нас больше нет будущего… Мне нужен здоровый мужчина, способный меня обеспечить…
Он понимал. Он всегда это понимал. «Здоровый мужчина, способный меня обеспечить». Он всегда соглашался с этим. Но теперь он не способен. Ни на что.
Конечно, она уйдет.
Ведь она достойна хорошей жизни. Рядом с человеком, который сможет ей дать все, что она захочет.
Но Амир уже не сможет.
Пусть уходит.
Он больше не достоин ее.
Но какая-то его часть цеплялась за Асель, будто утопающий за соломинку. Та часть, которая безумно любила эту девушку.
Увы, эта часть должна замолчать.
Ибо Асель права – ей не место с калекой, она достойна лучшего.
Пусть уходит. Хватит этих речей, ведь каждое слово убивает.
– Прости, – Асель наклонилась и поцеловала его, но не почувствовал прикосновения ее губ.
Его тело стало бесчувственным трупом, заточившим сознание.
– Прощай, – услышал он.
Вскоре дверь закрылась.
Асель больше не придет. Ведь в ее жизни нет места таким, как он.
Одинокая слеза покатилась по щеке.