– Сергей, ты не на моем месте, – быстро прервала подчиненного Елена Евгеньевна.
Умник сыскался. Дроздовская была ее личной головной болью. Как она дала себя уговорить невестке Дроздовской? Надо было сразу выпроводить ту из кабинета, но интеллигентная Юлиана Дроздовская не только рассказала все ужасы проживания с полоумной свекровью, но и, смущаясь содеянного, протянула увесистый конверт. Оплата значительно превышала цену прейскуранта. Пришлось согласиться. Теперь нечего сетовать. Осталось ждать два месяца и молиться, чтобы Дроздовская, не дай бог, не сиганула с балкона.
– Елена Евгеньевна, я, хотя и не на твоем месте, – Сергей Николаевич вернул словесный пас обратно, – но поостерегся бы. Я говорю не о Дроздовской. Хотя балконную дверь надо в ее палате наглухо закрыть. Нечего ей сидеть на балконе. Пусть лучше на улице гуляет.
– Вот и займись Дроздовской. А вообще, Сергей, знаешь чего тебе не хватает?
Елена Евгеньевна легкой походкой подошла к сидящему Сергею Николаевичу настолько близко, что он уловил терпкий запах ее духов. Рука, опущенная на его плечо, плавно переместилась на спину, ближе к лопаткам. От этого внезапного прикосновения у Крапивина даже дух перехватило. И он только вопросительно кивнул, мол, чего же все-таки не хватает?
– Отдыха. Замотался ты здесь один за всех. Бери отпуск на неделю. Съезди к сыну, внука повидай. В конце концов, съезди на дачу, сходи на рыбалку. Просто – отдохни.
Будь ее воля – она бы весь персонал отправила бы в отпуск. Ведь статью будут обсуждать, и найдутся умники: начнут перебирать, считать, сколько умерло стариков в центре. Ни к чему такие разговоры. Как же не вовремя и статья, и смерть Кузиной. Даже Сергей, которого, кроме бутылки, особо ничего не волнует, и тот туда же. «Все у нас не так». А деньги, спрашивается, на выпивку за что получаешь?
– Елена, за отпуск, конечно, спасибо. А как с ночными дежурствами? Кто в отделении останется?
– Не волнуйся. Неделю продержимся. Договорюсь с районным терапевтом. Подежурит. Справимся.
Елена снова, блеснув бриллиантовой россыпью кольца, доверительно похлопала его по плечу. Сергею Николаевичу даже неудобно стало за разговор. Далась ему эта статья. Пусть пишут что хотят. У каждого свой хлеб. О своем хлебе он старался не думать.
– И вот еще… – замялся Крапивин, – Вероника Ивановна из восьмой палаты в последнее время стала какая-то вялая. – Сергей Николаевич многозначительно посмотрел на Елену. – Ты же мне обещала отменить лечение.
– Уже отменила.
– Но ведь Вероника Ивановна говорила, что Лариса утром ей снова приносила капли.
– Послушай, Сергей, в таком приличном возрасте, как у твоей Вероники Ивановны, померещится и не то. Может, кто-то из медсестер валерьянку приносил. Так что теперь?
Во двор,