Ожгибесов подошел к высокому итальянскому окну (сподобилось же кому-то выстроить здание штаба в стиле генуэзского палаццо, и где – в Заполярье!), чтобы получше рассмотреть Снежную Королеву.
Хороша!
Озорно улыбаясь, Королева бросала в толпу снежки, забыв про царственное достоинство. При каждом взмахе она изгибалась с изяществом амазонки и посылала белый комок не по-женски сильно и ловко. Один из них полетел в сторону штаба и ударился в будку часового.
«Нет, есть и в нашей дыре штучки не хуже столичных! – порадовался Ожгибесов. – Хороша, чертовка! Вылитая Людмила Сенчина!»
Через четверть часа эта красавица будет вручать ему каравай-солнце. Ему, властителю сего града, который он только что назвал «дырой», но не позволил бы этого сделать никому другому…
Два телефонных звонка взрезали тишину адмиральского кабинета. Вызывали красный – московский – аппарат и черный – эскадренный.
– Минуту ждать! – сурово бросил он в черную трубку.
– Контр-адмирал Ожгибесов слушает! – молодцевато доложил он в красную.
Звонил офицер-порученец из приемной главнокомандующего Военно-морским флотом капитан 1-го ранга Морозов. Когда-то он был помощником на лодке Ожгибесова, теперь – опорой и надеждой его в главкомате, или на языке северодарских остряков – «волосатой рукой в Москве».
– Приветствую, Виктор Викторович! Только что получили РДО от твоей «единички» в Александрии. (В Александрии в среднем ремонте стояла подводная лодка Б-40.) Читаю: «Ввиду ультимативного требования новых египетских властей покинуть порт в течение суток и угрозы захвата корабля силой подготовил ПЛ к взрыву. Прошу указаний. Капитан 2-го ранга Королев». Вот такие пироги. Перешли-ка мне список личного состава. Если что, будем представлять весь экипаж к правительственным наградам…
«Посмертно», – добавил про себя Ожгибесов то, что не произнес Морозов.
– Список передам сегодня же. Есть ли надежда, что все уладится без взрыва?
– В том случае, если Королеву успеют передать шпонки для гребных