Зажегся снова свет.
О, как же я ее любил!
Ну, дай же мне ответ!
Хотя б надежду подари,
Иначе я умру…
Не доживу я до зари,
Уж лучше б был в пруду…
Колдунья
Стоял, молчал, в душе кричал,
Глаза небес черней!
Всего за ночь он одичал…
И вот я у дверей…
Его позвать я не смогла,
Рукой лишь поманила.
Еще чуть-чуть – исчезнет мгла,
Про камень я забыла.
Алексей
Что это? Грезы иль туман?
И контур в темноте?
Неужто мозг мне шлет обман
В рассветной пустоте?
Но нет, я вижу тонкий стан,
И легкий взмах руки…
И я срываюсь, словно танк,
Поняв, как мы близки.
На ней накинута лишь шаль,
И бьет слегка озноб.
Я слышу в тишине: «Мне жаль», —
И искр зеленый столб…
Она забыла снять кристалл,
Висел он на груди.
Я сделал шаг – Он греться стал.
Вдруг слышу: «Уходи»…
Колдунья
Ко мне не сможешь подойти,
Иначе он спалит,
И снять его нельзя с груди,
Ведь он меня хранит.
Не знаю я теперь как быть,
Ты частью стал меня.
Но как мне Змея убедить:
Не источать огня?
Алексей
Ты рядом, здесь, и то не сон.
А ночь прошла как жизнь.
Змеиный победим мы гон.
Ты только верь! Держись!
Рождение колдуна
Алексей
Ты рядом, здесь, и то не сон…
А ночь прошла как жизнь.
Вздохнул, и вырвался тут стон:
– Хочешь иль нет – держись!
Колдунья
Я за руку взяла – молчит,
И в дом его веду.
А в голове так и стучит:
Как отвести беду?
Но, в комнату войдя, кристалл,
С груди моей он снял.
А тот светиться снова стал —
Мольбам моим не внял.
А Алексей кристалл зажал
В кулак и держит так…
И словно воздух задрожал —
То не хороший знак…
И снова стелется туман,
Как в парке на пруду…
Но слышу легкий стук, то кран
Потек… Я как в аду!
Вокруг меня вода и жар,
Нет только медных труб.
И в голове моей пожар:
Я словно живой труп!
Кристалл свеченье излучал —
Сквозь пальцы виден свет.
Но Алексей столбом стоял,
Будто и боли нет.
И вижу только скулы он
Сжимает все сильней…
И понимаю – обречен!
Но нет его родней!
Я камень так отнять хочу…
Но он как монумент…
«Отдай!» – ему вовсю кричу,
И слышу тихо: «Нет».
Алексей
Я снял кристалл с ее груди,
В кулак его зажал.
И слышу словно: «Погоди!»—
Мне