К счастью, в это мгновение лифт остановился, двери открылись. Перед ними оказался коридор, ведущий в кабинет Никоса. Намеренно держась позади Сейди, он взмахнул рукой, указывая ей выходить первой. Когда она проходила мимо него, Никос заставил себя смотреть на ее макушку.
– Налево! – отрезал он и больше не произнес ни слова.
Впрочем, Сейди отлично знала, куда идти, ведь когда-то кабинет Никоса принадлежал ее отцу.
Сейди машинально свернула налево – этот путь был ей слишком хорошо знаком. Она лишь радовалась тому, что идет впереди Никоса и он пару секунд не увидит выражения ее лица. Не следовало забывать, что теперь ей ничего здесь не принадлежит. Фирмой владеет Никос.
Сейди не знала, какой Никос руководитель, но, вероятно, он отличается безжалостностью и высоким профессионализмом. Всего за пять лет он сделал «Константос корпорейшн» процветающей фирмой, несмотря на то что его отец, увлекшись бесконтрольными ставками на фондовой бирже, оставил все в плачевном состоянии.
– Извини.
Сейди постепенно сбавила темп, но он по-прежнему держался чуть позади нее справа. Никос находился к ней так близко, что она почти ощущала жар его тела. Вдохнув прохладный свежий аромат его лосьона, она подумала о чистом синем море, волны которого откатывали от берегов острова, когда-то принадлежавшего семье Константос. Этот остров был частью имущества империи, которую отобрал у них ее отец, Эдвин Картерет. Возможно, Никосу удалось вернуть остров себе, если только Эдвин не успел его продать.
При мысли об этом Сейди стало немного совестно. Она знала, как любил этот остров Никос. Для него он был так же важен, как для матери Сейди – старый особняк «Терновники», принадлежавший семье Картерет. Никос наверняка догадывается, зачем Сейди приехала к нему.
– Сюда!
Ощутив, как Никос коснулся рукой ее предплечья, она остановилась у двери. Прикосновение было осторожным и быстрым, но даже через тонкую ткань костюма его пальцы словно опалили ее кожу. Сейди не забыла это прикосновение, как и то, с какой любовью и нежностью он ласкал когда-то ее разгоряченное обнаженное тело. Сейди помнила каждое его касание, каждую ласку, каждый поцелуй.
– Я знаю! – выпалила она. Нетерпеливо, даже раздраженно отдернула руку, повернула дверную ручку и попыталась рывком открыть дверь.
– Конечно знаешь, – мрачно и цинично отозвался Никос. Резкость его тона указывала на то, что Сейди перешла границу дозволенного. Он толкнул дверь. – Однако позволь мне…
«Разве ему нужно что-то добавлять?