Из Красноуфимска он отправил Усаева в Чесноковку, но тот успел бежать с дороги и поехал в Берду с жалобою на Зарубина (Чику). Раненый Салават еще до начала сражения уехал домой, и мятежники, лишившись своих предводителей, рассеялись в разные стороны. Майор Гагрин возвратился в Кунгур, потеряв всего 4 человек убитыми и 12 ранеными, причем сам Гагрин был ранен дробиной в ногу, но не считал свою рану препятствием «продолжать поиски над злодеями»[217].
Пробывши несколько дней в городе и получая известия, что толпы инсургентов собираются у Красноуфимска, майор Гагрин двинулся туда преимущественно через те селения, которые выказывали наибольшее сочувствие к мятежу[218]. Следуя через села Сабарка и Златоустенское, Гагрин 5 февраля остановился в деревне Кашаевой, в 75 верстах от Кунгура и в 25 верстах от Красноуфимска. Здесь он узнал, что в Красноуфимске уже собралось до 4 тысяч мятежников, и потому, не полагаясь на свой отряд, состоявший преимущественно из обывателей, Гагрин пошел обратно в Кунгур[219]. Силы инсургентов оказались чересчур преувеличенными, и потому, лишь только майор Гагрин получил от Башмакова 442 человека пеших и 152 конных, набранных из горнозаводских селений[220], он тотчас же опять двинулся к Красноуфимску.
Собравшаяся здесь толпа имела уже новых начальников, во главе которых стоял красноуфимской станичной избы есаул Матвей Чигвинцов. Он организовал оборону, выставил передовые посты и зорко следил за движениями правительственных войск. Получив 15 февраля известие, что майор Гагрин остановился в селе Соксунское, в 50 верстах от Красноуфимска, есаул Чигвинцов просил помощи у Белобородова, стоявшего близ Екатеринбурга на Уткинском заводе. Сообщая, что к Красноуфимску подходит Гагрин с отрядом в 2500 человек и что для защиты города он имеет не более тысячи человек, Чигвинцов просил прислать ему подкрепления, «дабы, – писал он, – нашей армии, по малолюдству и за малоимением артиллерии и пороху, напрасно не погибнуть»[221]. Оставаясь «благонадежным в вышеписанном одолжении», Чигвинцов не получил, однако же, помощи.
«Вам чрез сие объявляю, – писал ему в ответ Белобородов[222], – я с моею армиею, которая уже, но власти всемогущего Бога, мне в управление поручилась, имею с лишком три тысячи и с крайним моим усердием занимаю самые к Екатеринбургу нужнейшие места и сам нахожусь поблизости