Домой Вертолетов ехал без помощи медиков, на «Maserati Quattroporte» заехавшего за ним сына. Читатель, если тебе такой «мазерати» на жизненном пути попадется, бери, не задумываясь – пятьсот тридцать лошадей при цене меньше десяти лимонов! У подъезда своей «хрущобы» на ночь не оставляй – поцарапают или, не ровен час, подожгут. Сам знаешь, сколько сейчас неадекватов, всяких там фриков, гиков, нердов, допи. А я и веганам не вполне доверяю, странные они.
Седалищный нерв у Вертолетова благополучно отпустило.
Глава 6. Тёплые спальные ямы
– Данила Егорыч, что за кучки мерцающих огоньков над Доном?
– Это не спят Яа, Ык, Тя, Ку и Ге. Здоровые парни. Охраняют поселок. От пещерных львов. Чужаков с Нижней реки…
– Бредишь, Данила?
– А знаешь, Алелюшка, что под нами? Костёнки! А знаешь, какой сейчас годик? Сороковое тысячелетие от рождества Христова. Так что мы там.
Адель поняла. Будет сказка. Она прикрыла глаза и уткнулась в нехилое плечо командора, пахнущее яблоками.
Утром Яа с больной ногой не взяли в загонный отряд, За Сизым оврагом дальние стражи заметили молодую мамонтиху с совсем крошечным мамонтёнком. Мамонты неопытные и, видимо, дальние, иначе не подошли бы столь близко к посёлку. Может быть, заблудились и отбились от стада. Загонщики, помимо копий с кремневыми наконечниками, взяли колотушки и выкрашенные красной охрой оленьи шкуры. Размахивая ими, будут подгонять маленькое стадо к обрыву и охотничьим ямам. Пока те, окончательно запуганные, не сорвутся вниз. Хорошо, что с ними нет самца. Тот, массой тонн в пять, и на прорыв может пойти, раздавить словно земляничины, загонщиков тумбами ног. Не говоря о трехметровых бивнях, от которых настигнутому спасения нет.
Если у загонщиков получится удачно, к туше выдвинутся раздельщики-отвальщики, женщины. Те точно знают, что к чему. Что будет съедаться первым, так как быстро портится, а что и месяц полежит в донской проточной воде. И только мощная Ань, матриарх и глава поселения, знает, кто и сколько получит свежачка. И получит ли. Она тоже ушла с загонщиками, что говорит о важности события и, косвенно, о скудности оставшихся запасов.
Солнышко светит. Меловые откосы сияют. Ели до неба. Клюквенные болотца. Поздний палеолит. Жизнь прекрасна! Что там, у старого воина Николая Ивановича Воробьева?
Я травинку растёр
В онемевшей руке,
Посмотрел на костёр,
Поклонился реке.
Жизнь! О, жизнь!
От зари, от луны, от костра
Свет нам ночью дари,
Чтоб дожить до утра!
В посёлке за «верстаками» немилосердно стучали каменными молотками мастера-оружейники. Верстаки – деревянные колоды с щелями разной ширины. В них вставлены куски кремня-нуклеусы. Если отбить все лишнее, получатся топоры, молотки, колотушки, наконечники