На пороге смерти возникают разного вида защитные реакции, одна из которых проявляется в подчёркнутых жестах. Абсолютное большинство их рефлекторные, как бы попавшиеся под руку, поэтому часто далеко не к месту. Умение избежать глупых, а главное бесполезных истерических проявлений выглядит более благородно. Человек, перед смертью рвущий на своей груди тельняшку перед глазами своих врагов, вызывает смутное ощущение, что он неудачник. Так вот – оно не смутное.
Перед смертью
Улыбаюсь я волчьей усмешкой врагу,
Обнажаю гнилые осколки,
А на татуированном кровью снегу
Тает роспись: «Мы больше не волки».
В. Высоцкий
Я лежу, боюсь пошевелиться,
Чтоб не слышать цепи медный звон,
Долго мне на месте не лежится,
Обо мне теперь не помнит сон.
Моя кровь не может покориться,
Но заставил я себя лежать.
Хватит злиться, рваться и беситься,
Эту цепь мне не судьба порвать.
Много слышал от своих собратьев
Про бесстрашье и борьбу в плену,
Но не буду храбро умирать я,
Не спеша до смерти дотяну.
И не стоит также верить в чудо,
Стоит лишь учитывать его,
Вопреки легендам, пересудам
Я не помню чуда своего.
Нечего показывать кому-то
Свою смелость, дерзость и слюну,
Недостойно это делать в путах,
Пусть я дерзок, но теперь в плену.
Вот и люди. Близятся с опаской.
Что боитесь, я ведь на цепи.
Я рычать не буду не напрасно
Смирный внешне, но кипя внутри.
«Смерть для того поставлена в конце жизни, чтобы удобнее к ней приготовиться».
Бросать вызов собственной жизни – дело неблагодарное, и если поразмыслить над этим, то можно найти тысячу доводов в пользу неразумности такого подхода к своей судьбе. Но это всё равно происходит, потому что человек на самом деле только тем и занимается, что пытается изменить что-то в своей жизни. Изменить к лучшему. Что, по его мнению, лучше – другой вопрос. При этом он сравнивает свою жизнь с жизнью других и оценивает свою судьбу по целой галерее проходящих рядом других судеб, а также уже прошедших. Как любая оценка это сравнение относительно. Всё, на что человек смотрит, в смысле его понимания полностью субъективно, зависит только от его способности восприятия и от степени искажения наблюдаемых судеб в его уме. Имея весьма широкое поле деятельности для зависти, он завидует при этом в конечном итоге не тому, что есть на самом деле. Некоторые способны оценивать течение своей жизни шире увиденного, представлять себе повороты судьбы, не проделанные известными им экспонатами окружающего и прошлого жизненного бардака. Очень интересное занятие, зависящее от дальности полёта мысли и её умения летать – у некоторых мысли летают примерно так, как топор плавает.
«Никогда не путайте результат с идеалом».