Беда в том, что чистое волшебство, после ввода Богов и темно-светлых магов, стало сбоить так часто, что про него, в итоге, забывали. Привязка к стихиям уже не давала гарантированного успеха. К тому же, направленность нововведенных классов позволяла разнообразить геймплей и нагибать без проблем, не оглядываясь на стихию врага.
Конечно, светлые теперь лупили в полтора раза сильнее по темным, а темные – по светлым. Так же, с вводом возможностей заточки и усиления шмота любой светлый или темный мог запросто набрать достаточно сопротивлений, чтобы давить стихийника чуть ли не пальцем. В целом, их заклинания стали не только эффективнее, но и имели более широкий круг применения.
Сюда же вписываем магов природы, по сути – нейтральных друидов. Их ветки развития – урон «дикой магией», не подчиненной конкретной стихией, а олицетворением самой жизненной силы.
Другой вид друидов – лекари и бафферы. Тут все ясно – стопроцентное воздействие, причем вне зависимости от принадлежности к темной или светлой стороне.
Ну и последняя ветка местных кельтов – обращение. Такой колдун превращается, по сути, в оборотня. Или соединяется со своим тотемным зверем, как говорили библиотечные фолианты. Выбор здесь большой, так же ведущий на три ветки – урон, защита, поддержка. К примеру, сокол прекрасно работал разведчиком, обнаруживал скрытых в инвизе убийц. А медведь позволял вбить танка по ноздри в землю. Конечно, откат никуда не делся, иначе тут каждый второй друидом–оборотнем играл бы. Но, опять же – кулдаун был не так страшен, как у стихийников.
И, собственно, это-то и привело к тотальному бегству из ванильных волшебников в ряды нововведенных классов. Отсюда и первая война – всем хотелось попробовать максимальные возможности. Допробовались так, что большая часть мира принадлежала по итогу, светлой стороне.
Фыркнув, я взял в руки первую книгу по некромантии. Смахнув паутину с черной кожи обложки, раскрыл том и вчитался в первые строчки.
Жизнеописания Красса де Вартан. Том 1. Издано в Карнате, 101 год. Тираж 10 экземпляров.
– Это будет надолго, – прошептал я, пытаясь продраться сквозь витиеватый слог.
Итак, этот ученик одного из просвещеннейших умов каких-то седых веков, а по сути – лекаря–алхимика, нашел способ воздействовать с почившими. Его ментор занимался в основном тем, что обеспечивал своим пациентам безболезненный переход от жизни к смерти – ни медицины, ни даже анатомии, как науки, тогда не имелось.
За основу будущий некромант взял теорию о переходе души в иные реальности. И, надо признать, во время гегемонии идеи реинкарнации, этот Красс был настоящим новатором. Впрочем, позже это сыграло с ним злую шутку.
Используя инструментарий своего учителя, любившего употребить дозу-другую опиатов, де Вартан сумел найти закономерность, отмечающую всех умирающих. Красс наблюдал