Доли секунды…
Удивление на бородатом лице… Ужас в глазах и…
Топот маленьких ног уже по коридору. Прочь! Балетный класс опустел.
А пояс смертника взорвался!
Вопль!
Алый фонтан!
Пороховой дым…
Осколки гранаты впились в тело Романова. Такая боль…
Последним усилием он притиснул кричащего мальчика к полу балетного класса, свято веря, что умирает не зря. Что, если уже и не суждено ему быть в этой жизни отцом своего ребенка, тогда он послужит щитом, оградой, броней ребенку чужому.
В этот миг он не боялся смерти.
Абсолютно.
И может, поэтому Смерть не взяла его.
Это было в мае в Одинцове. На Николиной Горе.
Потом наступило лето. Самое обычное. Для некоторых. А для других – с госпиталями, реанимацией, операциями, операциями – на ногах, на позвоночнике… И снова с госпиталями, реабилитационными центрами. Волнениями, волнениями, волнениями, тщетными надеждами на грядущее счастье.
И вот пришел дождливый октябрь. И они снова встретились.
Мужчина по фамилии Романов.
И пятилетний мальчик Феликс.
Романов приехал в детский центр при отделе семьи и детей Одинцовского управления соцзащиты. Он все еще с трудом передвигался на костылях. Перебитые осколками ноги слушались плохо. Но он ходил.
Феликса привела в игровую комнату няня. Мальчик был худенький, большеглазый, похожий на эльфа. И бесконечно одинокий.
Романова сопровождала молодая воспитательница из кризисного центра помощи детям. Пока они медленно шли по коридору, она говорила без умолку, взирая на Романова на костылях с неподдельным восхищением и затаенной жалостью.
– Мальчик постоянно спрашивал о вас все эти месяцы. Чуть ли не каждый день. Эти игрушки, что вы прислали… Он выбрал одну, он с ней не расстается. Даже когда спать ложится, кладет рядом. А вы… я все репортажи тогда смотрела. И передачи о вас. Какой же вы молодец! Герой! Как вы себя чувствуете?
– Лучше. – Романов ковылял, опираясь на костыли.
– Ой да, я понимаю, нужно время… Вы обязательно поправитесь! А по телевизору говорили о вас в том шоу, где ваша жена отвечала на вопросы… У вас же пополнение в семье. Кто родился – мальчик, девочка?
– Девочка. – Романов на миг остановился. Потом продолжил путь.
– Как же это хорошо! – восклицала восторженная молодая воспитательница. – А Феликс, знаете, он… он постоянно о вас спрашивал. Ах да, я уже это вам говорила.
– Что с его родными? С усыновлением?
– Пока никаких новостей. Мне кажется, к сожалению, их и не будет. Как мы выяснили, у мальчика никого нет, кроме тетки. Это старшая сестра его покойной матери.
– А отец?
– Никаких сведений. Мы искали. Но та фамилия, что записана у него в свидетельстве о рождении… ну, вы сами понимаете, когда нет отца, то… Он рос без отца. А его тетя… Она тоже бывшая балерина, как