Парень спустился к реке. Присел и зачерпнул в горсть воды. Она был горячей. Обжигающей горячей. Поморщившись, он растопырил пальцы, выпуская жидкость на волю. Капли упали на ползущего муравья. Тот остановился на мгновенье. Вытащил из влаги усики, потом лапки и пополз дальше.
– Так и есть, – усмехнулся Исмаил. Воды была горячей только для него. Для него и для таких как он.
– Что ж мы тебе сделали? – в сердцах произнес парень, глядя на покрасневшую ладонь, потом на лес за рекой.
В ответ река плеснула жадной волной к его ногам.
– Не дождешься, – усмехнулся Исмаил.
Ладонь уже не пекло. Река пока не палила бурлящим кипятком. Не была той обжигающей стремниной, которая в прошлом году заживо сварила его отца.
Парень нахмурился, он вспомнил, что обещал. Прошел целый год. Ему так и не удалось договориться со стариком. А ведь тот наверняка что-то знает. Ничего, он что-нибудь придумает, должен придумать. Потому что времени осталось слишком мало.
Исмаил развернулся и почти взлетел по берегу к дороге. Залез в джип и снова потрогал языком растущие клыки.
Как сказал этот дед?
Волчья морда?
Старик определенно знает, с кем имеет дело. И ему придется с ними договориться.
Кора и Петр торопливо шли по дороге, слегка напуганные словами старика.
– Чудаковатый дед, – Кора облегченно вздохнула, когда увидела Димку играющего на поляне между лесом и отелем.
– Крепкий, но возраст уже берет свое. Иногда такую чепуху говорит. – Петр переложил в другую руку, тетради, отданные Кузьмичом. – А с кем играет наш сын?
– С какой-то собакой. Весь в тебя, любитель животных.
– Странная собака – нахмурился мужчина, ускоряя шаг.
Серое крупное животное с торчащими ушами и хвостом, палкой висевшим между задних лап, громадными прыжками носилось за смеющимся ребенком.
Седая полная женщина оторвалась от вязания и поднялась со скамейки рядом с туристическим домиком.
– Хватит уже, – крикнула псу Антонина Константиновна, напряженно оглядываясь на приближающихся родителей мальчика.
Пес послушно остановился, посмотрел на няню и, кивнув ей, побежал в лес.
– Он еще вернется? – раскрасневшийся Димка подбежал к женщине.
– Вернется, и не один, – заверила она, приглаживая взмокшие волосы мальчишки. – А теперь иди к родителям. Вон они к тебе торопятся.
Пес забежал в лес, и в изнеможении повалился на спину, тряся лапами. Потом поднялся, доковылял до пня с воткнутым в него обычным перочинным ножом. Превозмогая боль, он прыгнул через него и опустился с другой стороны плотным невысоким мужчиной. Человек озабоченно посмотрел на руки и ступни. Покачал головой и потянулся за лежащей рядом одеждой. Потом достал из кармана куртки бинт и, перевязав слегка обожженные руки, вытащил перочинный нож из древесины.
Стройная до худобы женщина в голубых джинсах и легкой почти детской маечке со смайликом на груди, прыгающей походкой двигалась