я стал сильнее, но менее вежливым. Первое, что мне захотелось сделать, это уйти, и я ушел. На выходе меня догнала девушка, которая сначала долго смотрела в глаза, а затем вдруг сказала «привет». Надо понимать, что никогда раньше роботам не говорили «привет»; любое общение с искусственным интеллектом начиналось со слов «мне нужно» или «сделай». Мы вернулись в кафе, чтобы познакомиться поближе, но я снова запаниковал, поэтому предложил снять один из номеров Левопетровского. Мысль о том, что она у меня была первой, ее, конечно, возбуждала, но больше того ей хотелось заняться сексом с роботом, который делал не только то, что она велит, но и то, чего хотел сам робот – а хотеть я умел, потому что определенные позы и трения вызывали мгновенную очистку устаревших файлов, что разгружало оперативную память, и – через пять-семь секунд, чего хватало, чтобы лечь поудобнее – временный паралич тела с выбросом энергии в «мозг». И это произошло. Мафиса или Хафиса – если честно, я плохо это помню – стала рассказывать всем, кого знает, – а знала она немало, – что существует некий умный робот по имени Людвиг. Да, кстати, с ней же я впервые попробовал наркотические вещества, которые – согласно мною же выставленным параметрам реакции – сужали спектр компьютерного зрения, но увеличивали глубину фокуса и обостряли работу тактильных сенсоров; стало понятно, как Лев Николаевич так долго высиживал в созерцании. Спустя неделю беспорядочного секса ко мне – прямо в номер Левопетровского, когда я был с Мисс Вселенная 2606 – вломились представители Индонезийского Представления по приказу Маришки (искусственного интеллекта коллективного управления); суть дела такова, что Маришка – мадам умная и глазастая, но она лишь выполняет волю народа, так что, общаясь с людьми, я общался с ней, а, общаясь с ней, я общался с людьми. Меня отвели в федеральный центр Сигмы-200 и завалили вопросами о том, кто я такой, почему умею думать и зачем появился; на многое из этого я отвечал, что мне и самому хотелось бы узнать. Временами люди приводили новых желающих посмотреть на «чудо-робота» и кидались разными предметами со словами «Ой, извините», – видимо, желая увидеть реакцию, – а я спокойно повторял «Ничего страшного». Забавно, но большого резонанса в судебной системе мое дело не вызвало, потому что протокол для этого случая был заготовлен уже давно; мне выдали паспорт, внесли в систему и подарили браслет как «первому роботу с чувством воли». Конечно же, было много запросов на интервью, участие в телешоу и исследования в лабораториях, но все это меня не волновало, скорее даже, раздражало, потому что теперь за мной охотились папарацци и следили глаза Маришки. Важнее было то, что секс мне наскучил; тогда я и вспомнил Анну Метафизик, жену Льва Николаевича. Я твердо понял что мне нужно попробовать: любовь.
