– Пока ты ее кормила смогла услышать отголоски ее мыслей. Такое ощущение, что теория отца Феофана правдива. Точнее он, то в нее верил, а я была немного скептична. И верила только в перерождение в подобной форме как была. А он говорил, что душа за некоторые грехи может переродиться в теле подобных существ. Он называл их низшими, то есть животными.
– Это все хорошо, что ты предлагаешь, – спросил Змеевский.
– Выпустить эту змею на волю. Пусть выживает как хочет. От нее ощущается только ненависть к двуногим, и при этом неважно, что ты ее с рук кормишь.
– Как я ее выпущу, она же погибнет зимой. У них сейчас зимовка.
– Оставь ее в номере и не бери в храм.
– А нам всем обязательно идти в храм, – спросил принц. – Я не понимаю зачем мы здесь?
– Хочу с Богиней пообщаться.
– А разве в другом храме этого нельзя сделать?
– Там ты не увидишь ее в живую.
– Вы шутите?
– Нет, завтра сам увидишь.
Договорившись во сколько вставать разошлись по комнатам. Ночью удалось не только помедитировать, но и уснуть. Это была одна из первых ночей, когда мне не снилась гибель моей семьи и вообще ничего не снилось и я наконец-то выспалась. Даже дома у внуков я спала очень плохо. Утром Артур проник в мою комнату и стал осторожно будить.
– Тебе чего? – спросила я сонно.
– Рад, что не бьешь меня сразу, – сказал он с улыбкой.
– Мы типа играем на публику. Хочешь сказать, что я проспала?
– Нет. Но пора уже вставать, даже детвора уже себя в порядок привели. Ты как?
– Первый раз за все время выспалась. Отвернись, пожалуйста.
Оделась быстро, за считаные секунды, так же быстро заплела косу и уложила ее в гульку. Косу не успела обрезать, а теперь не уверена, что захочу ближайшее время. А все потому что это мои воспоминания. Гарольд любил играть с волосами…
– Пошли, – позвал Артур – завтрак нам уже приготовили.
Сразу после завтрака повела ребят к тропе.
– Тут же не пройти, – сказал принц.
Я улыбнулась и стала на одно колено, а руки положила на камни.
– Станьте на колено, – попросила тихо – и хотя бы сделайте вид что молитесь. Пока ваша чокнутая мамаша общается с Богиней и просит разрешения пройти к храму.
– Родная ты меня пугаешь.
– Дорогой доверься мне. Я сюда не первый раз прихожу и всегда доходила до храма и обратно.
Немного играли на публику. Так если оглянуться, то никого не видно. А если перестроить зрение, то видно, что за нами наблюдают. А мы уже достаточно отошли от трактира. Старая безопасная тропа осыпалась еще сильней, и теперь тут в принципе не пройдешь. Но тем, кто за нами наблюдает этого знать не нужно. После того как тропа осыпалась легко упасть в пропасть. Собственно на ее краю мы и стоим. Для стороннего наблюдателя стоим молимся. От сюда самый ближайший пусть к храму.