Вернувшись в тот день с работы, я увидел, что детали паззла всё также разбросаны по полу в том виде, в каком я их и оставил утром. Аня к ним за день даже не притронулась. Убрала бы хоть. Но куда уж там… Она же в печали, ей не до этого!
– Портрет упал. Ты видела? – спросил я.
– Ага, – ответила она с сожалением. – Жаль. Мы вложили в него столько сил и времени.
И всё.
Он лежал там, пока я не убрал его сам. Хотел выкинуть, но рука не поднялась. Не хотел выглядеть уж настолько подлым. Тем более это подарок.
Я ждал, что все вернется на круги своя, пламя вспыхнет вновь, но заставить себя любить – задача невыполнимая. Все равно, что склеить разбитую на тысячи осколков чашу: если все и срастется, вскоре она снова рассыплется, ведь в ней уже никогда не будет прежней прочности и целостности.
Окончательно я во всем убедился в то утро, ставшее поистине поворотным для меня и всей моей дальнейшей жизни. Проснувшись зачем-то за час до будильника, я встал и замер возле нашей кровати. Принялся изучать Аню – внимательно, скрупулезно. Искал в ней что-то новое, хотел вдохновиться тем, что раньше не замечал, или отчаянно искал последний шанс наладить всё. Неважно… Главное, что ничего мне это не дало. Напротив – убедило в худшем. Внутри меня уже ничто не дрожало в ответ на тело, некогда сводившее меня с ума. Вместо былого трепета в душе лишь звенела холодная тишина.
Помню всё детально.
Тело её скрыто наполовину под хрустящей белой простыней и залито блеклым ранним солнцем. Вторая половина полностью обнажена и я четко могу разглядеть изгибы её шеи, спины, контуры плеч, очертания рук и ног, волосы, волнами разлившиеся и застывшие на подушке, сомкнутые, слегка подергивающиеся во сне глаза и губы. И я – стоящий перед кроватью как истукан. Смотрю и жду непонятно чего.
Я оказался в тупике. Убеждал себя в том, что это безразличие временно и нужно просто подождать, а самого внутри разрывало на части от одной только мысли о том, что сегодня вечером снова придется смотреть ей в глаза.
Ждал возрождения любви или хотя бы какой-то симпатии, но во мне всё больше росли лишь ледяное отчуждение и безразличие.
Так я и пришел к решению о разводе – иных вариантов решения проблемы я не видел. Уже решился обо всем ей рассказать, но беда не приходит одна – родители Ани попали в аварию и погибли. Я видел, как ей больно, как она страдает, и все мои переживания по поводу наших отношений отошли на второй план. На первые роли в нашей семье вышла новая трагедия и потеря.
Я предпочел просто держаться в стороне, потому что даже не мог заставить себя просто обнять её или сказать что-то утешающее, ободряющее. Когда она не сдерживала чувств и рыдала, я нелепо похлопывал ее по плечу и равнодушно смотрел куда-то в сторону, думая о другом.
Ужасно, согласен, но это часть жизни. Нужно уметь вставать и идти дальше, не поддаваясь слабостям.