Татьяне Петровне захотелось перекусить в своем любимом ресторанчике. Идти пешком было минут двадцать. Она знала дорогу закоулками, чтобы избежать толпу, но люди были везде, а у ресторана тянулась длинная очередь, и Татьяна Петровна поспешила домой.
Ей было приятно после городской суеты и толкотни вернуться в свою уютную пустую квартиру. Татьяна Петровна налила себе немного вина и решила не дожидаться полуночи, легла рано, но перед тем, как заснуть, еще раз открыла страницу Феофана и, вдруг, неожиданно для себя, написала в его почту: «Ты помнишь меня?»
Татьяна Петровна заснула крепко, но сквозь сон слышала и бой часов, и выстрелы фейерверков, а телефон, лежащий рядом, таинственно освещал ее комнату каждый раз, когда ей приходило очередное поздравление от близких и когда-то любимых.
Тайны Эдинбурга
Эдинбург звучал, как заклинание.
Элизабет запланировала эту поездку полгода назад и нашла дорогую гостиницу с большой сезонной скидкой. За четыре дня до поездки, Тому срочно пришлось вылетать в Гамбург по служебным делам. Разговор был неприятный, ей совсем не хотелось ехать одной, она демонстративно вышла из квартиры, чтобы громко хлопнуть дверью. В баре, где она в безопасности пережидала вспышки гнева, игнорируя звонки от Тома, всплыл в памяти один знакомый. Элизабет порылась и нашла его номер в записной книжке.
– Привет, узнал?
– Привет, узнал.
– Я еду в Эдинбург, можем встретиться.
– Я там уже не живу. Уехал четыре месяца назад.
– Ты шутишь? За все эти годы я, наконец, еду и ты не там?
– Нет.
– Где же ты?
– Я теперь живу один в Париже.
– Не фига себе, ты что, оставил семью?
– Могу дать телефон знакомых, они тебя развлекут, покажут окрестности. Хорошие ребята, тебе понравятся.
***
До Эдинбурга был всего час лету. Самолет, разогнавшись, оторвался от взлетной полосы и взвился в небо, а когда кренился, ложась на курс, то лоскутное одеяло вспаханной земли тоже медленно поднималось и кренилось к небу. За двадцать минут до посадки, у Элизабет заложило уши, и она совсем оглохла. Ни рева моторов, ни разговоров сидящих рядом, ни стюардесс, предлагавших напитки. Ничего. Пустота. Полная изоляция и сильная режущая боль в висках и вдруг, среди этой космической тишины, голос пилота, как голос Бога, объявил посадку.
Только в автобусе, по дороге в город, к ней, наконец, вернулись звуки, и она набрала номер новых еще незнакомых знакомых. На звонок ответил Чарли. Элизабет представилась и объяснила, что