Протерла глаза, проснулась, или всё продолжаются сновидения? Откуда в Жуковке море? Яхты не игрушечные, передо мной настоящее море, не бассейн. Посмотрела за окно еще несколько секунд и, не переставая удивляться, поняла, я не в Сочи и не в Крыму, а где-то за границей.
– Как здесь очутилась? Вчера в ресторане «Прадо» отмечали день рождения моей подруги – журналистки светской хроники Ланы Ветер. Ветер – псевдоним, настоящая фамилия вызывала бы постоянные вопросы, не дочь ли она известного банкира. Его имя у всех на слуху, а Лана не хотела, чтобы её воспринимали лишь как дочку известных родителей. В компании были одни женщины, Лана пожелала устроить вечеринку наподобие девичника. Позже, когда мы вдоволь наговорились, изрядно выпили, она позволила присоединиться нескольким молодым людям, близким знакомым. Они и привели с собой Михаила. С первой минуты он принялся клеить меня. Я не поддавалась. Лана шепнула: Михаил сын олигарха, сам почти олигарх. Главное – порядочный молодой человек, каких редко встретишь на тусовках.
Еще раз посмотрела в окно, не сплю ли? Нет, яхты у пирса стояли на месте, одна из дальних яхт – целый корабль, снялась с якоря и быстро удалялась.
Пока Михаил все еще дрыхнет в соседней комнате, решила найти одежду и выйти на улицу, разобраться, где я. Может, и он ничего не помнит? Прошла несколько шагов по коридору и встретила женщину средних лет, судя по одежде, горничную, она приветствовала меня на нормальном русском.
– Встали? Завтракать будете?
– Выпить бы чего – нибудь. Кофе.
– Вам в спальню принести?
– Спасибо, пройду в столовую. Что-то запамятовала, как пройти, – соврала я. Собралась спросить, где нахожусь, но не решилась, – и так думает черте – что обо мне. Судя по всему, не приняла за проститутку. Хотя, кто ее поймет, вышколенная прислуга никогда не покажет своего истинного отношения и не задаст лишних вопросов.
– Меня зовут Катя. По возрасту пора бы Катериной Ивановной, в доме привыкли Катей. Вы тоже так зовите. Пойдемте, провожу.
– А меня, Елена, – сказала я, и направилась за горничной. Столовая оказалась огромным залом, за длинным столом уместились бы человек двадцать, а то и больше. Оставив меня одну, Катя вышла, и я могла спокойно осмотреться. Два огромных окна выходили в сад, я подошла ближе и увидела перед домом восхитительную цветочную клумбу. Полы халата разошлись, и я вспомнила, под ним у меня ничего. Придется признаться, что не помню, где вчера разделась.
Вошла Катя с небольшим серебряным подносом с кофейником, кувшинчиком сливок, чашкой с блюдцем. Из-под салфетки желтел румяный бок круассана.
– Катя, я не запомнила, где вчера оставила свою сумочку и раздевалась.
– Сейчас принесу.
– Спасибо. Проводите лучше.
Мы миновали несколько дверей и остановились в одной из спален, Катя распахнула дверь, и я увидела на столе свою сумочку, а на спинке стула свое вечернее черное платье с высоко открытой грудью, в котором пошла на день рождения Ланы.
– Вы свободны, – сказала Кате, молча ждавшую меня. – Обратно дорогу найду. – Она повернулась и ушла. Я подняла платье, кроме него ничего в комнате не было. А комбинашка, бюстгальтер, колготки, трусики? Где все? Не было и моих новых туфель от Версаче, что только на днях купила за тысячу двести долларов.
Решила слегка позавтракать, потом разбудить Мишу и спросить, где одежда. В сумочке были карточки VISA и MASTER – CARD, в Греции ли я, или в Италии, купить одежду можно, но в банном халате не выйдешь, к тому же, еще на два размера больше!
Я вернулась за стол, налила себе кофе, разбавлять сливками не стала. Есть не хотелось, но круассан из-под салфетки так соблазнительно смотрел на меня, что не смогла не отломить кусочек. Он был великолепен, и я съела весь. Вернувшись в спальню, я сильно хлопнула дверью, и Миша проснулся, повернулся ко мне.
– Иди сюда! Чего рано встала? – Он привстал и протянул ко мне руки. Я не стала подходить, молча разглядывала того, с кем провела ночь. «Порядочный молодой человек, кого редко встретишь на тусовках» … Был ли у нас секс? Не помню. Скорее