Место для нас. Фатима Фархин Мирза

и при этом судорожно сжимает сумочку и паспорт. Ей кажется, что она видит Оливера Хансена, когда‐то преподававшего у Амара. Он запихивает сумку под сиденье впереди и застегивает ремень безопасности. Но, конечно, это не он. Лейла удивляется: какие только мысли не приходят в голову, когда ты так далек от знакомой жизни! Она находит свое место, читает молитвы и вскоре ощущает могучую силу самолета, поднимающегося со взлетной полосы, силу, вжимающую ее в сиденье.

      Четыре года назад Амар учился в третьем классе и наконец преуспел. В тот год она благодарила Бога за то, что Марк остался его другом, несмотря на то что обогнал Амара на год. Ей было обидно за сына, на глазах которого его бывшие одноклассники перебирались в другую классную комнату, шли на ланч в другое время, открывали новые учебники.

      Но Марк оставался верным другом, и Лейла любила его за это. Она подружилась с Мишель, матерью Марка, общительной женщиной, в спальне которой стоял шкаф, полный ярких платьев и туфель в тон. Мягкая манера обращения матери была полной противоположностью ее неугомонному сыну. На Рождество Лейла дарила ей коробку конфет, а Марку – видеоигру и прилагала небольшую открытку для их семьи, текст которой обычно проверяла Хадия. Мишель не возражала подождать на кухне, когда заезжала за Марком, и пока мальчики заканчивали играть или выпрашивали еще пять минут, Лейла заваривала чай, как любила Мишель: без сгущенного молока и сахара. Женщины разговаривали о проделках детей, или Мишель, у которой не было дочерей, спрашивала о Хадие и Худе и часто хвалила Лейлу, что та воспитала милых и вежливых девочек. Даже Рафик, который был вечно недоволен, когда речь шла о школьных друзьях сына, привязался к Марку и часто предлагал пригласить его, если они всей семьей шли в пиццерию или в кино, зная, что Амар с радостью бросится к телефону и позвонит другу.

      Второе, за что она была благодарна Богу в этом году, – преподаватель третьего класса мистер Хансен, молодой человек, только что закончивший аспирантуру. За ужином Амар бесконечно говорил о нем. Повторял все, чему тот его научил, все шутки, даже если в пересказе это было не так смешно, и иногда, когда они вместе смотрели фильм по телевизору, объявлял, что это любимое кино мистера Хансена. «Не могли бы мы послушать о чем‐то еще, Амар?» – полушутливо спросил Рафик как‐то вечером. Позже, когда дети встали, чтобы убрать посуду, Лейла мягко напомнила Рафику: «Он впервые заинтересовался учебой. Будем благодарны».

      Теперь ему нравилась школа. Амар чувствовал свою ответственность и на этот раз первым напомнил родителям о встрече с преподавателем. Рафик вздохнул. Они всегда ходили вместе. Молча выслушивали жалобы учителя. Лейла кивала, оглядывала класс. Пыталась представить сына в комнате, гадала, какая парта принадлежит Амару. «Я могу пропустить работу», – предложил Рафик. «В этом году он хорошо учится, – возразила Лейла. – Я пойду одна».