– Хорошо, ― процедил он сдавленным, полным ненависти голосом. ― Жду тебя в семь, в «Красном кафе».
Влад сказал что-то (слов, к сожалению, мне было не разобрать), и Пётр Павлович взорвался:
– Вот именно: там ― ЛЮДНО! Я не останусь с тобой наедине, без свидетелей! Я больше не верю в твои обещания, подлец! Понятно тебе?!
Профессор швырнул телефон на заднее сиденье, и тот разлетелся по частям.
– Гад! Вот гад! ― рычал Шиманский, стуча кулаками о руль. ― Какой же гад!
Кажется, крёстный на мгновение забыл о моём существовании, и вспомнил лишь, встретившись с моим испуганным взглядом.
– Прости! ― сконфузился он. ― Это один знакомый звонил… Мы с ним в ссоре.
– Из-за чего-то серьёзного? ― только и сумела пролопотать я.
– Нет-нет! ― помотал головой профессор. ― Ничего особенного! Просто люди порой оказываются хуже, чем о них думаешь! Расскажи-ка мне что-нибудь весёленькое, ладно?
По счастью, пробка рассосалась быстрее ожидаемого, «весёленькая» программа ограничилась парой анекдотов, над которыми профессор смеялся слишком старательно, и уже спустя десять минут я переступала университетский порог.
– Как ты себя чувствуешь? ― это было первой Викиной фразой.
– И тебя с добрым утром!
– Да с добрым! Ты не заболела?
– Нет. Просто спалось плохо.
– Опять?
– Угу!
– Что с тобой происходит?
– Весна и всё такое. Да не смотри так, всё со мной в порядке!
– Ага, только под глазами черно!
– Чёрный нынче в моде! Что у нас за лекция по плану?
– Какой-то иностранный академик будет просвещать в вопросах эмбриологии.
– А это ничего, что эмбриология была включена в курс гистологии, который мы уже давно прошли?
– Почтить гостя должным вниманием велено всем.
– Супер! Следи, чтобы я не уснула.
– Всегда готова!
Я подошла к зеркалу гардеробной. Вика была права: недосып хорошенько меня «подмакияжил».
– Идём, ― позвала подруга, ― лекция будет в Большой аудитории.
Аудитория, несмотря на своё громкое звание, для всего потока оказалась маловатой, и в воздухе уже парила удушливая влага, приправленная запахами духов и пота. Согнанные, словно овцы на слишком тесное пастбище, недовольные студентки как можно компактнее рассаживались по свободным скамьям, некоторые, не вместившиеся в деревянный ряд амфитеатра, устраивались прямо на ступенях, и випседушки, именуемые галёркой, само собой, были уже заняты.
Нам с Викой достались почётные места на втором ряду, под самым преподавательским надзором. То есть, мне ещё и поболтать с подругой не светило. Шансы уснуть от скуки росли.
– Попрошу