Следователь сказал, что мне нужно пройти медэкспертизу. Оказалось, что эта самая экспертиза находится «у чёрта на куличках». Когда мой друг Вовка Крюков довёз меня туда, машина застряла в огромном снежном сугробе, легла брюхом на снег, забуксовала, и нам пришлось долго окапывать её, чтобы выбраться на более твёрдую дорогу. Запыхавшиеся и порядком вспотевшие мы двумя «дедами Морозами» ввалились в прихожую, Вовку попросили остаться в коридоре, а я, освободившись от своего непомерной тяжести протёртого на локтях пальто, прошёл в кабинет. Там было двое медиков: молоденькая симпатичная медсестра и шестидесятилетний сухощавый и крепкий мужчина, которого стариком называть вовсе не хотелось. По скупым движениям рук и редким словечкам в нём угадывался профессиональный хирург старой школы.
Я разделся до пояса, медсестра стала линейкой измерять ссадины, синяки и кровоподтёки на моём теле, а хирург, заметив крестик на моей шее сказал с некоторой долей ехидства:
– Что, не помог тебе твой боженька?.
Фраза эта была столь неожиданной для меня, что некоторое время я просто молчал, пытаясь подобрать более или менее связный и осмысленный на неё ответ, а потом сказал:
– Что Вы? Всё совсем не так. Я бы даже сказал – наоборот. Посудите сами. Вы меня осмотрели и заключили, что все кости целы, переломов и серьёзных повреждений мышц и внутренних органов нет. А синяки и царапины? Так они через неделю сойдут без каких-либо следов. Что же касается материального ущерба – тут вообще нет особых поводов для разговора: Бог дал, Бог и взял – ему виднее, кому и когда давать или забирать. Я здоров, не стар и не ленив, – заработаю снова. Я об этом уже и думать забыл. Труднее было с душой, со снами. Беспокоили мысли о смысле происшедшего и о справедливости. Но и на эти вопросы я, пожалуй, уже нашел ответы. А пришёл я вот к какому выводу. Если предположить, что случившееся со мной не является чистой случайностью, то недалеко и до вывода о том, что оно могло быть дано мне не просто как очередное испытание, а как знак и предостережение. Знак чего? О чём предостережение? Я и на эти вопросы нашел ответ. Как я жил? Правильно ли? Сначала у меня была только одна настоящая и глубокая страсть – моя работа, которая занимала почти всё время. Потом в эти перестроечные времена неожиданно у вечно