Полиция сопровождала шествие, оцепив его по кругу щитами. Они никого не впускали и не выпускали. И старались не провоцировать толпу. Их было много, очень много. Не меньше двух тысяч. Полиция не справилась бы с ними при всем желании.
Я шел за оцеплением и наблюдал со стороны. Эта живая и неповоротливая река из людей завораживала. Ее гул гипнотизировал и пробуждал страх. Да, было страшно. Толпа опасна. В любое мгновение ее размеренное плавное шествие могло перерасти в стремительную бурлящую волну, сметающую все на своем пути.
– Безбожники продали душу дьяволу! Смерть безбожникам! – надрывалась толстая тетка. – Не дадим дьяволу плодить демонов на Земле!
– Ишь как голосит. Демоны значит.. Что-то в этом есть, – я заметил рядом с собой седого мужчину лет шестидесяти. Он шел рядом со мной.
– Что вы говорите? – переспросил я, соглашаясь продолжить беседу.
– Я говорю, что права она в чем-то про демонов, – обрадованно сказал мужчина. – Раньше на кострах сжигали.
– Мы же не в средневековье.
– Разве? – воскликнул мужчина. – А вы, молодой человек, оглянитесь вокруг. Что это, если не средневековье?
Я зачем-то оглянулся. Если вместо плакатов представить факелы в руках, то происходящее, действительно, походило на средневековье.
– Так вы согласны с ними?
– Нет, конечно! Еще год назад – возможно. Но не сейчас.
– Что же изменилось?
– А то, что фантастика превратилась в реальность, – мужчина вынул пачку сигарет и закурил. – Сложно верить в то, что нам в газетах и по телевизору обещают каждый день, но не выполняют. А тут – бац и…
– Понятно, – я натянуто улыбнулся.
– Я записался на «Переход» во втором потоке. Знаете, я не знаменит и совершенно не значимое для мира лицо, так что пришлось продать все, что я копил всю жизнь, чтобы внести авансовый платеж и встать в очередь. Сумму они, конечно, завернули не малую. Так что теперь я совершенно нищий, но зато уже на следующей неделе у меня появится куча времени, чтобы начать жизнь заново, – мужчина сипло закашлялся. – Главное, что я успел. А то возраст, сами понимаете. А тут еще болячки появились. А у вас что? Шансы есть? Или вы на стороне этих?
– Таких денег у меня и моей семьи точно нет, – ответил я. – Но шанс есть. Только я пока не решил.
– Да чего тут решать? – мужчина схватил меня за руку. – Соглашайся и не дури. Это же вечная жизнь, понимаешь? Вечная.
Последнюю фразу он проговорил по слогам и посмотрел мне в глаза. В его глазах я увидел отчаянье и страх. Страх за то, что он может не успеть. Все-таки ему семь дней еще ждать. А за семь дней может случиться много чего. Ему бы сейчас сидеть где-нибудь подальше отсюда в тихом месте и поберечь себя. Только где сейчас это тихое место?
– А как же ваша семья? Они тоже в списке?
– Нет. На себя денег еле хватило. У меня не большой бизнес был, – мужчина виновато