В кабине крановой
Очень идут
Цветы.
До солнца над крышей
Рукой подать.
По крайней мере
Так кажется снизу.
Но горе не в гари.
Угар – не беда.
Девчонка смахнула
Нарциссы.
Нежность и мужество
Цех отряхнулся
От неурядиц
И крест на процентах
Ценой до зарезу.
Но не
Обесценится
Нежность,
Что рядом
С мужеством,
С тем,
Что нашло на железо.
Из жерла,
Сведённого от жары,
Лезут,
Ползут
Заготовки краюхами
И ухает молот
По глыбам зари
Гулкими
Оплеухами.
Но мамонт кузнечный
В душу
Не втопчет
Белёсый холод.
Хрупким рукам
Послушен
Приручено дышит
Молот.
И тонкие брови
Слетаются встык.
И сыплет к ресницам
Стожары окалина.
А на губах,
Как улыбка, застыл
Признак,
Что красит
Достоинства стали.
Так твёрдость куётся
Транзитом
Сквозь сутки,
И вновь примеряются
К тоннам
Наряды,
И шутки,
Как стружки,
И чуточку жутко
Не нежности –
Мужеству
С нежностью рядом.
Жар-птицы в цехе
Дуга обжигает
Лица.
Дышит резак
Пропаном.
Ходят по цеху
Жар-птицы.
Из цеха выходят
Краны.
План наседает
Люто.
Птицы горят
Без обеда.
В цехе взрываются
Люди
У цеха молчат
Портреты.
Цех тронут за звонкую
Струнку –
И новый субботник
Геройски
Гонит ударную
Стружку,
Завал разгребая
По-свойски.
Но в перводекадных
Простоях
Цеху АСУ,
Ах, как снится!
А цех на дела
Настроен
И ходят по цеху
Птицы.
Выходят из цеха
Краны.
Ходят приливно
Груди.
И ярче «дуги»
И «пропана»
Светятся в цехе
Люди.
Из цеха
Выходят
Краны.
Стальная клумба
По грудь
В цветы электросварки
Мне погружаться
Не устать.
На стапелях
У смены жаркой
Лучами солнца
Брызжет
Сталь.
То приручённая
Жар-птица
Клюёт стальное серебро.
И как же вдруг
Не изловчиться –
Не взять
Волшебное перо?
Но так