Однако тан имел дело не с обычным Смертным. Слуга Дальних Сил чуть-чуть сдвинулся, клинок с шипением разрезал плащ на его боку; Хагена же тотчас ударила в грудь жаркая волна невесть откуда взявшегося здесь ветра, отбрасывая его к противоположной стене.
Под ударами тарана трещала и дёргалась дверь; крошились стены возле креплений петель, и ясно было, что долго эта преграда не продержится.
Настоятель ещё колебался, когда сорванные с петель створки, не выдержав, с грохотом рухнули на пол, и дружинники Хагена ворвались в библиотеку; лучники тотчас метнули стрелы, но за странным гостем уже закрывался заколдованный проход; воины Хединсея невольно попятились, однако, к их чести, быстро справились с замешательством.
– Весь первый этаж наш, мой тан, – прохрипел тысячник Берд. – Мы истребили этих летучих тварей без счёта, но они лезут из всех щелей; здесь, на втором, – он махнул рукой, указывая себе за спину, – мы ещё не продвинулись.
– Хорошо, охраняйте эту комнату, – распорядился Хаген. – Я пойду в эту дверь; Берд и остальные – за мной. Луки наготове!
Оставив десяток дружинников и подоспевших гоблинов в библиотеке, тан осторожно повернул ручку низкой сводчатой двери. Хорошо смазанные петли не скрипнули, дверь отворилась на удивление легко…
Открывшийся взору хединсейского тана просторный зал утопал в мягком золотистом сиянии. Обширное помещение было почти пустым, лишь в центре возвышался мраморный прямоугольный камень, точно алтарь или жертвенник, и подле него в глубокой задумчивости стоял высокий сухощавый человек, очень смахивающий на аиста, и пристально смотрел вниз, себе под ноги. Руки его были скрещены на груди.
Хаген не раз видел Верховного Мага Поколения в сотворённых Учителем призрачных картинах и потому тотчас узнал стоявшего.
– Защищайся, Мерлин! – вскричал тан, бросаясь вперёд с мечом наперевес. Его дружинники повалили следом.
Три прыжка потребовались Хагену, чтобы добраться до Главы Совета, который, обернувшись, разглядывал несущегося прямо на него воина с каким-то холодным, брезгливым любопытством. Считаные мгновения прошли после того, как Хаген ринулся за порог зала, но это пренебрежительное выражение глаз Великого Мага он запомнил на всю жизнь – тот словно рассматривал какое-то вполне отвратительное, но занятное пресмыкающееся. На воинов Хагена Мерлин и вовсе никакого внимания не обратил.
В этот миг мраморный алтарь чуть заметно дрогнул, слуха тана достиг приглушённый рокочущий звук, точно исполинские мельничьи жернова начали работу после долгого зимнего простоя – и Мерлин тотчас склонился над камнем. Голубой Меч Хагена уже взлетел, готовый опуститься и развалить надвое любое препятствие, что окажется у него на дороге, – но тут Маг, не отрывая взгляда от поверхности мрамора, сделал левой рукой брезгливо-отстраняющий жест, точно