Столики в кафе.
Кое-какие мои мыслишки и правда относились к столикам в кафе, но, помнится, никогда так и не были озвучены. И вот теперь какой-то норвежец…
Просто сумасшествие какое-то.
Jay-Jay очень быстро перестал быть «каким-то норвежцем». Он стал другом – не близким, но желанным. Как-то само собой получилось, что я рассказала ему о себе. Все или почти все. Мои письма становились все длиннее, теперь они смахивали на вполне законченные рассказы, а я – на литературного новичка, который жаждет одобрения своих опусов. И Jay-Jay не скупился на похвалу, хотя писал вдвое реже и вчетверо короче, чем я сама. Избранные места из нашей многомесячной переписки выглядели примерно так:
Я: у вас прекрасный русский, Джей-Джей…
Jay-Jay: совсем не такой прекрасный, но мне хотелось бы овладеть им в совершенстве. Совершенство – вот чего я всегда пытаюсь добиться.
Я: вы, наверное, как-то связаны с литературой? Вы переводчик?
Jay-Jay: нет мне просто нравятся языки. Много новых языков. Я уже изучил три европейских и один африканский. Йоруба – так он называется и он прекрасен. Теперь наступило время русского и я намерен проникнуть в самые его глубины. Вы ведь поможете мне почувствовать его?
Я: как странно… почему вы решили, что я подхожу для этой цели?
Jay-Jay: ваша визитка на сайте. Она такая безупречная. Каждая буква на месте, ни убавить ни прибавить – так ведь говорят русские? Я специально сверялся со словарями – вы не допустили ни одной ошибки…
Я: просто у меня хорошо развито чувство врожденной грамотности. Не знаю, как это объяснить, но когда я вижу неправильно написанное слово, я просто заболеваю. Озноб, головная боль и все такое.
Jay-Jay: это чудесное чувство. Лучшее чувство на свете. Я потрясен. Потрясен.
«Озноб, головная боль и все такое» – я, конечно, преувеличивала. Но и Jay-Jay преувеличивал тоже. Свою зависимость от языков, во всяком случае. Откровенная и неприкрытая, она временами казалась мне проявлением некой плохо изученной специалистами и почти не встречающейся душевной болезни. Но думать о том, что милый Jay-Jay испытывает какие-то трудности с разболтавшейся психикой, мне вовсе не хотелось. Тем более что во всем остальном – что не касалось языка или языков – он был абсолютно адекватен. Точен. Тонок. Нежен. Он был смешным и забавным, если нужно. Он мог дать совет. Мог утешить. Порой мне казалась, что, несмотря на разницу в ментальности, он понимает меня, как никто.
Определенно мне повезло.
Друг по переписке из прекрасного далека – разве не об этом мечтает каждая романтически настроенная девушка? Разве не об этом мечтала я сама?.. Примерно через год не слишком интенсивного, но полного мелких радостей общения в Сети выяснилось,