Доктор осторожно взял у нее кристалл и положил его на стол. Приподнял край ее века. Потом подошел и сел рядом со мной.
– Мы должны подождать, пока она проснется. Это ненадолго, мне кажется.
Он был прав. Прошло пять минут, и сестра Мария Анжелика шевельнулась. Ее глаза сонно раскрылись.
– Где я?
– Вы здесь, дома. Вы немного вздремнули. Вам ведь что-то снилось, не так ли?
Она кивнула головой.
– Да, я видела сон.
– Вам снился Кристалл?
– Да.
– Расскажите нам об этом.
– Вы сочтете меня безумной, мсье доктор. Потому что, видите ли, в моем сне Кристалл был священным символом. Я даже придумала себе второго Христа, Учителя Кристалла, который умер за свою веру; его сторонников преследовали, казнили… Но вера устояла… Да, пятнадцать тысяч полных лун, то есть пятнадцать тысяч лет.
– Как долго длится полная луна?
– Тринадцать обычных лун. Да, это было во время пятнадцатитысячной полной луны; конечно, я была жрицей Пятого Знака в Доме Кристалла. Это произошло в первые дни наступления Шестого Знака…
Мария Анжелика сдвинула брови, на ее лице промелькнул страх.
– Слишком рано, – прошептала она. – Слишком рано. Ошибка… Ах да, я помню! Шестой Знак…
Она почти вскочила, потом упала в кресло, провела рукой по лицу и пробормотала:
– Но что я говорю? Я в бреду. Всего этого никогда не было.
– Не надо так расстраиваться.
Но она смотрела на него непонимающим взглядом, полным страдания.
– Мсье доктор, я не понимаю. Откуда у меня эти сны, эти фантазии? Мне было всего шестнадцать лет, когда я вошла в религиозную жизнь. Я никогда не путешествовала. Но мне снятся города, странные люди, странные обычаи. Почему? – Она обхватила голову обеими руками.
– Вы когда-нибудь подвергались гипнозу, сестра моя? Или впадали в транс?
– Меня никогда не гипнотизировали, мсье доктор. Что касается другого, то во время молитвы в церкви моя душа часто покидала тело и не могла вернуться, я была как мертвая много часов. Несомненно, это было благословенное состояние, матушка-настоятельница говорила, что это состояние благодати. Ах да! – воскликнула она. – Я помню, мы тоже называли это состоянием благодати.
– Я бы хотел попробовать провести опыт, сестра моя. – Роуз говорил небрежным тоном. – Он может развеять ваши болезненные полувоспоминания. Я попрошу вас еще раз посмотреть в кристалл. Потом я вам скажу определенное слово. Вы ответите мне другим словом. Мы будем продолжать это до тех пор, пока вы не устанете. Сосредоточьтесь на кристалле, не на словах.
Когда я снова развернул кристалл и вложил его в руки сестры Марии Анжелики, я заметил то, с каким благоговением она к нему прикасается. Он лежал в ее худых ладонях на черном бархате. Ее чудесные, глубокие глаза пристально смотрели в него. После короткого молчания доктор произнес:
– Гончая.
И