Кости были брошены, и победа выпала Сангье Гьяцо. Лхабсанг пошёл собираться к отъезду, но вскоре вернулся и сказал: «Моя жена беременна и, кажется, скоро родит».
Так Лхабсанг остался, и с тех пор начались политические интриги. Как вы знаете, желание политической власти может безраздельно завладеть человеческим сердцем, и не так-то легко от него освободиться. То, что произошло потом, – история долгая и запутанная, но, как бы там ни было, настал момент, когда новоявленный регент Сангье Гьяцо оказался в одиночестве, пытаясь верхом на коне бежать от воинов Лхабсанга.
«Его схватили прямо на этом повороте, – сказал Чокгьюр Лингпа, к всеобщему изумлению, указывая на обочину дороги. – Теперь только я один знаю, что произошло, потому что это была одна из моих предыдущих жизней. В те времена важных пленников не доставляли обратно, а тут же отрубали голову. Видите этот ряд камней-мани? Здесь упало моё тело. А моя голова скатилась вот сюда».
Поражённая ясновидением своего отца, его знанием о прошлых жизнях, бабушка с широко открытыми глазами проехала мимо того места и продолжила путь в Цурпу.
Кармей Кхенпо рассказал моей бабушке следующую историю.
«Чокгьюр Лингпа решил отправиться на рыночную площадь в Лхасе. На одной из улиц все мясники разложили свой товар на столах, и кругом были только кровь и кишки. Они разрубали туши и тут же продавали мясо. Среди продавцов выделялась одна женщина со странным выражением в больших глазах. Как мне показалось, цвет её лица был с синеватым оттенком, а в руках её так и мелькал большой нож. С большой ловкостью она отсекала большие куски мяса, которые продавала покупателям, выстроившимся в очередь.
Что произошло потом, поистине меня поразило. Не успели мы ничего сообразить, как тертон не только подошёл к этой женщине, но и склонил перед ней голову, и её большая ладонь легла на его макушку. Такого мы ещё не видели. Что же это творится: Чокгьюр Лингпа просит благословения у женщины, да ещё и у торговки мясом!
«Ну и ну! Как ужасно!» – подумал я. Мы были изумлены. Только когда мы продолжили путь, мне представился случай спросить тертона, кто была та женщина.
«Что значит кто? – спросил тертон. – Наверное, я самый счастливый из всех нас, потому что одного меня благословила будда Ваджраварахи в человеческом облике. Вы бы тоже могли так легко получить её благословение, но никому даже в голову не пришло попросить».
Кармей Кхенпо был очень строгим монахом и неукоснительно соблюдал свои обеты, в том числе и обет не прикасаться к женщинам. Как позже он сказал моей бабушке: «Ни за что на свете я не попросил бы благословения у женщины!»
Мою прабабушку Дечен Чодрон называли Маюм Дега. Супруга Чокгьюра Лингпы, она была дочерью одного из двадцати одного губернатора королевства Дерге. Маюм Дега считали воплощением Еше Цогьял, ближайшей ученицы Падмасамбхавы.
Я не очень охотно