Резкий выпад не застал странника врасплох. Гардой встретив изогнутое лезвие и уведя его в сторону, Эйстельд внезапно вздрогнул от прикосновения холода и боли. Дейла тоже не собиралась затягивать этот бой. В движении предсказуемого выпада скрывался второй. Только опыт и интуиция помогли скитальцу в последний момент полуоборотом скользнуть вдоль левой руки девчонки, метнувшейся стальной молнией из-под плаща. Иначе на месте пореза куртки и рассеченной кожи сейчас бы торчала рукоять второго кинжала.
Воспользовавшись замешательством адептки, уверенной что ее удар должен был непременно достичь цели, Эйстельд ткнул с силой локтем ей под ребра и отскочил на расстояние клинка. Глядя на то, как Дейла, задыхаясь, хватает ртом воздух, скиталец осторожно ощупал рану. К счастью, она была поверхностной. Кровь шла быстро, заливая куртку и плащ, стекая на голодную землю живительной влагой. Быстро порывшись в одном из внутренних карманов куртки, не сводя при этом глаз с адептки, Эйстельд нащупал пузырек, из которого ловким движением извлек пару капель драгоценной мази на основе селлестила (смертельной для большинства). Скиталец был уверен, что это должно остановить кровь, потеря которой у стен Великого Клыка не сулила ничего хорошего.
За это время у девчонки успело восстановиться дыхание и, собравшись с силами, она продолжила стремительное наступление. Дейла больше не улыбалась, ее карие глаза в сумраке близкой ночи сверкали гранями черных кристаллов. В их блеске читались жажда смерти, страх и толика уважения:
– Недооценила я тебя, серый бродяга. Но другой такой поблажки от меня больше не жди!
Адептка била короткими прямыми ударами, чередуя их с размашистыми и боковыми. Сталь сверкала полуденным ливнем, не оставляя воды под ногами. Эйстельд парировал, отскакивал и уворачивался. Ритм был быстрый, но скиталец уже видел, каков у него предел. Вдруг краем уха он услыхал сдавленный рев бальтора. Сомнений более не оставалось: старый друг был в беде, и выкрутасы тщеславной адептки перестали его удерживать.
Встретив очередной удар плоскостью клинка, следопыт провел его вдоль лезвия и, перехватив вторую руку у самого горла, направил инерцию тела нападавшей вперед. На шаг уйдя в сторону, полоснул мечом снизу наискось, вдоль груди, которую Дейла не успела закрыть. Порывисто всхлипнув и зажав руками распоротый жилет, из-под которого потоком лилась кровь, адептка повалилась на землю, судорожно поджав под себя ноги. Эйстельд на мгновение замешкался над ней: ему было жаль упрямую девчонку, которая корчилась в пыли безмолвного острова, умирая ради исполнения чужих желаний. Но времени на размышления больше не оставалось.
Быстро взглянув на Керрика, странник нашел его стоящим на том самом месте. Лицо адепта не выражало печали или сожаления,