Искали ценное зерно.
Законы физики находим
В тех уравнениях кругом,
И их решение выводим
Научным чётким языком.
Иван Музыкин математик,
В дифуравненьях он герой
С большой крыловской головой.
В обычной жизни он прагматик,
К тому же вакх и пьёт зельё,
И крепким словом он владеет,
И женщин любит и имеет,
И верит в знание своё.
Средь нас – задачи он любил,
Решенье первым находил.
А я вторым тогда считался
И чтил великого Ферма25,
И для развития ума
С его задачею сражался.
Простой, как в школе, примитив
Вдруг неприступность показал,
Хоть я, ища в нём лейтмотив,
Тетрадей много исчеркал,
Не находя кита в реке,
Оставшись в ложном тупике.
Нашёл одно предположенье,
Но тоже требует решенья.
Тот математик только в мире,
Как я от Томпсона26 узнал,
Кому, как дважды два четыре,
Так Пуассона интеграл.
И понял я, что я зазнался –
Мне Пуассон не поддавался.
И кстати, также, как Ферма,
Мне не хватило, знать, ума
Или упорства, или знаний
Для столь серьёзных изысканий.
* * *
В неделю дважды сопромат;
И уравненье трёх моментов
Мы применяем невпопад
И ищем правильных ответов.
В восьми опорах улеглась
В задаче нашей балка прочно
И сил, моментов набралась –
Реши её, попробуй, точно.
Увы, статически она
Шесть раз расчёту неподвластна,
Но как теория изящна,
Умом творцов её умна!
Её мы помощью сильны,
И так же, как она, умны.
Но, сопроматчиком ценим,
Здесь выделялся мой Вадим.
* * *
В столовой нынче лишь печёнка,
Но нам подходит, что скрипеть –
Сейчас нам будет работёнка,
У нас история КаПэ.
Сейчас нам клюкву здесь развесит
Педант-учитель про марксизм,
К тому же в голову не лезет
Никак советский реализм.
Я помню, в школе лишь за четверть
Я девять двоек получил,
Хотя, мне можете поверить,
Весьма читающим я был.
Его, наверно, лишь Фадеев
В своих твореньях отражал,
Не зря средь пишущих «халдеев»,
От страха, может быть немея
Расправы Берий избежал.
Но были в нашей группе парни,
Язык им – мудрая змея,
А мой язык, как будто камень –
Я им завидовал, друзья.
Вадим был страшно говорливый,
Он полчаса мог смаковать
Про тезис Ленина ретивый
И от речей не уставать.
Оратор был у нас Гловацкий,
Уже известный вам Балацкий,
И Бондаренко был речив,
Да он и внешне был красив.
Я ими просто восхищался
И