Раскуси меня
Раскуси меня, по час-тям. Я – хорей твой, и я – твой ямб.
Ты мной дышишь, ты мной живешь, рассекаешь обидой ложь,
И так смотришь, не разберешь: то ли любишь, то ли убьешь.
Раскуси меня, по чуть-чуть. Я – твой самый кошмарный путь,
Где дорога – один лишь мрак, не пускают в дома за так,
И смеется любой дурак, что ты ходишь по ней, простак.
Раскуси меня, как ладонь. Только пробуй – и уж не тронь,
Разольется словами яд, душу выжжет лукавый взгляд,
Сядет зритель в последний ряд, посмотреть, как ты будешь взят.
Раскуси меня, и забудь. Я – проклятье твое, я – ртуть,
Я – кусочки вины в мозгу, сердце выдранное в тоску,
Я – как поле, где есть разгул. Раскуси меня – по куску.
*** (Я бы вырвал все провода…)
Я бы вырвал все провода, сжег вокзалы, взорвал бы станции,
Все дороги бы перерыл, все маршруты развел в ночи,
Лишь бы не могла со мной сотню раз на них расставаться,
Потеряла все ориентиры, все билеты и все ключи.
Но, увы, километры лягут, я останусь один на дне,
И пустая квартира выжрет слух усталый мой тишиной.
Ты уедешь опять одна, оставляя меня же мне,
И забудешь, как и всегда, один путь – это к нам домой.
*** (Между нами ляжет кольцо обочин…)
Между нами ляжет кольцо обочин, шум машин, десятки чужих имен.
Ты забудешь все, только как захочешь, и сотрешь меня до «Не звать ее».
Письма все сгорят, обратившись прахом, все звонки уйдут цепью перемен.
Обязательств ты разорвешь рубаху, и познаешь вкус всех своих измен.
Между нами лягут километры снова, поезда уйдут ночью до границ.
Ты меня оставишь, словно злое слово, я смешаюсь с сотней чужих лиц.
Я останусь там, где зима полгода, где не будет солнца впредь до новых лет.
Но я буду знать, как твоя погода выжигает летом плечи твои в свет.
Но я буду знать, с кем теперь ты плачешь, у кого ты ищешь помощи до ста,
Где берешь ты кофе, оставляя сдачу, и кому ты пишешь, что она проста.
Но я буду знать, кто тебя укроет, кто тебе заменит мой усталый дух.
Потому что с нас и не выйдет двое – ты считать научен только не до двух.
Кто же тебя спасет?
Посвящается Алисе Станиславской
Кто же тебя спасет в личном твоем Аду?
Кто пронесет огонь в комнату, в темноту?
Ты запираешь страх, будто себя, на ключ.
Для чужаков, мой друг, кажется, ты – везуч.
Все они хороши, только когда молчат.
Ты же несешь в себе горечь, отраву, яд,
Но улыбаясь днем, прячешь в себе всю боль.
Ты для других всегда мило играешь роль.
Только в оковах стен врач принесет обед.
Сколько в тебе тоски, что не оставит след?
Ты же с собой и сам вечно-то не в ладу.
Кто же