К одиннадцати часам дня у Руслана осталось всего четыре рыбки. Босые ноги от бетонного пола задубели. По телу стала пробегать дрожь.
Это не укрылось от доброй женщины.
– Пора домой, сынок, застудишься. – Она посмотрела на его покрасневшие ноги.
Руслан и сам это чувствовал. Но понимал, что если сейчас вернет женщине деньги за майонез и не продаст рыбу, то ему не хватит на лекарства.
– За долг не беспокойся, – угадывая его мысли, молвила женщина. – Вырастешь, пойдешь работать, как-нибудь вернешь.
– Тогда возьмите рыбу, – несмело предложил Руслан.
Женщина заулыбалась, обнажая ровные белые зубы. Собрала с бетонного под мрамор стола рыбу и положила в ведерко.
– Неси бабушке, сынок. – Ее глаза наполнились влагой. – Иди, родной, – она подтолкнула его к выходу.
Рыночную площадь заливал солнечный свет. Асфальт был теплый. Лоточники с «кравчучками» огибали лужи.
– Ты смотри, кто идет! – раздался насмешливый голос.
Руслан повернул голову. У одной из луж стояли двое знакомых ему по школе ребят, с которыми он давно конфликтовал. Один из них – Гена Глотайло по кличке «Конь». Он был из параллельного класса. Как и Руслан, «Конь» неделю назад окончил школу. У него были совершенно белые, как у альбиноса, волосы, узкое вытянутое лицо, длинный нос и тонкие губы. Он был сыном начальника городской милиции, чем несказанно гордился и в школе вел себя развязно как со сверстниками, таки с учителями.
Однажды на виду у всей школы «Конь» издевался над голубенком, который почему-то не мог взлететь. Он целился камнем, стараясь попасть в порхающего по земле голубенка.
Руслан кинулся на Коня. Завязалась драка. На стороне Коня выступил и его одноклассник Евгений Накопляев по прозвищу «Жаба». Их тогда разняла учительница.
Неприязнь со стороны Коня усилилась еще больше после того, как он увидел Руслана с Леной, девушкой, которая, нравилась и ему.
Но Лена на его ухаживания никак не реагировала, предпочитая общаться с Русланом.
Конь не раз из-за этого угрожал Руслану, но он не боялся, ни его, ни «Жабу», и был готов отстоять свою независимость. Но Конь, хотя и хорохорился, остерегался выходить против него один на один.
Сейчас же, после дозы кокаиновой «дури» его тонкая нижняя губа перекрывала верхнюю, выражая самоуверенность и безусловное превосходство. На нем был новенький адидасовский костюм и кроссовки той же заграничной фирмы.
Рядом