Я поворачиваюсь к Аличе:
– Ну, сколько там осталось?
Аличе смотрит на часы. Осталось несколько секунд.
– Стоп. Теперь все.
– Видишь, я же говорил? Это будет недолго.
Я выхожу из зала аэробики. Яхтсмен бежит посмотреть – как там Негр.
– Не волнуйся, всё в порядке. Он дышит.
Яхтсмен успокаивается.
– Не хрена себе, Стэп, ты же кишки ему выпустил.
– Он ведь сам хотел серьезный бой…. Вот и получил.
Я иду к зеркалу. Смотрю на губу. Она разбита и распухла. Зато с бровью порядок. Ко мне подходит Аличе.
– Если бы это был настоящий бой, и я поставила бы все свои деньги, я бы все потеряла.
– Да ладно тебе, мы бы с тобой договорились, и я бы свалился в первом же раунде.
Подходит Алессио:
– А я бы, наоборот, все деньги себе забрал. Сам не знаю почему, но я сразу понял, что победишь ты.
– Как это-сам не знаешь почему.
Он снова попал в неловкое положение: хочет что-то сказать, а что – не знает. Я прихожу ему на помощь.
– Давай, сними мне перчатки.
– Держи, я тебе принес льда для губы.
Аличе тоже несет мне бумажную салфетку с кубиками льда.
– Спасибо. Скажи своей подруге, чтобы она набрала холодной воды и протерла лицо Негру. Ему будет легче.
– Она уже это делает.
Аличе смотрит на меня со странной улыбкой. Я заглядываю в зал. Антонелла помогает Яхтсмену делать примочки Негру. С помощью косметики, или если случится чудо, девушка получит свое. Яхтсмена или Негра. Даже не знаю, кто из них хуже. Один, скорее всего, ей не заплатит, второй изнасилует. Но меня это не касается. Я сажусь на скамейку. Прикладываю салфетку к губе. Аличе смотрит на меня. Она хочет что-то сказать. Но как и Алессио, не знает, что именно. Я не иду ей на выручку. Никакого желания. Сейчас, по крайней мере.
– Извини, я пойду в душ.
И ухожу со сцены. Оставляю их одних. На минуту представляю, как Аличе и Алессио ужинают вместе: оба пытаются завязать разговор. Феде не пришла бы от этого в восторг. Но это тоже меня не касается. Через миг, забыв обо всем на свете, я захожу в душ.
Тот, кто не видел бар «Ванни», не сможет меня понять. Впрочем, как и тот, кто видел. Останавливаю мотоцикл перед ним. Тут что-то вроде арабского квартала, где много цветных. Женщина с крупными губами и столь же внушительным бюстом разговаривает с лысеющим типом, у которого остатки волос зачесаны так, чтобы замаскировать лысину. На женщине – короткая юбка, открывающая чудные ножки. Конечно, она смеется, слушая рассказ лысого, и при этом отвечает кому-то по телефону, похоже, врет. Лысый притворяется, что ему по барабану, он сует руку в карман пиджака в мелкую белую полосочку. Вынимает сигарету и закуривает. Выпускает кольцо дыма и делает вид, что ему в кайф, а его взгляд так и скользит в вырез платья