Повар сжал мою шею так, словно хотел ее свернуть. Поэтому я добавил, ткнув большим пальцем за собственное плечо:
– У меня дружок там, за стойкой.
– Тот балбес, что отмахивает по тысяче миль в день? – с ухмылкой полюбопытствовал бугай.
– Только что видел на станции, как этот самый балбес раскидал во все стороны целую кучу русского железа, – сообщил я.
– Отмолотил поляка, что ли? – уточнил повар и тут же меня отпустил.
– Сначала швырнул его разок-другой, а потом всего один раз врезал ему кулаком. Чернобородый размазался, как кусок масла на сковородке.
Повар захохотал:
– Этот жирный боров так и искал неприятности на свою задницу. Только мне всегда казалось, что не обойтись без нескольких вагонов динамита. Лишь он сможет разорвать его на части, которые влезут в духовку. Ладно, приготовлю пару бифштексов, чтобы накормить гризли. А ты давай убирайся отсюда, иди пока поболтай там с этим «водой и хлебом»!
Я вернулся за стойку и сел слева от Слоупа, чтобы посмотреть на фингал, который он заработал от этого проклятого русского, когда тот трижды заехал ему по одному и тому же месту. Но смог разглядеть только небольшое красноватое пятно, почти без шишки, хотя очень старательно присматривался. Каучук – вот из чего был сделан этот парень, а внутри набит железом, точно вам говорю.
– Твой дружок, Рэд? – обратился ко мне буфетчик.
– Ага, – не задумываясь ответил я.
Слоуп, который уже сжевал полбуханки черствого хлеба, повернулся ко мне, улыбнулся так, что приятно было смотреть, и подтвердил:
– Конечно!
– А как тебя кличут? – поинтересовался я.
– Кличут? – в недоумении повторил он.
Я посмотрел на его поднятые брови и растерянные глаза:
– Ну да, какое у тебя прозвище, или кличка, или имя, если ты только это понимаешь?
– Ах, мое имя! – сообразил, наконец, этот тупица. – По-настоящему меня зовут Эдвард Дюган, но кажется, ты хочешь сказать, что здесь, на Западе, в большом ходу прозвища, поэтому, думаю, я должен сообщить, что недавно меня назвали Слоупом.
– В самом деле?
– Да, это так.
– И как же это случилось?
– Так сказал человек, который в первый день, когда я вышел из города, проехал мимо меня на поезде. А когда на следующий день я проходил уже мимо него, он вот так ко мне и обратился: «Слоуп». Не знаю почему.
Мы с буфетчиком переглянулись.
– Может, ему показалось, что ты очень уж богатый ходок? – предположил буфетчик.
– Думаете, поэтому? Ну что ж, может быть, – согласился парень.
– Да, я думаю, именно поэтому, – вставил слово и я.
Буфетчик усмехнулся, но Дюган даже не понял моей насмешки.
Тут из облаков дыма и пара появился повар с парой тарелок, нагруженных больше некуда. Никогда раньше мне не приходилось видеть таких бифштексов – на каждой тарелке, можно сказать,