С какой бы стороны скалы я ни находилась, пейзаж оставался неизменным. Дойдя до верхней площадки, окруженной тремя высокими пиками, я с удивлением уставилась на первое встретившееся мне дерево в этом жутком мире. Вернее сказать, это было даже не дерево, по крайней мере, я раньше таких не встречала, даже на фотографиях и картинках. Оно было низкое, корявое, со стелющимися по земле ветвями, именно его форма и дала мне повод назвать его деревом. Однако и по цвету, и по структуре оно невероятно напоминало окружающие его камни. Будто все вокруг умерло и окаменело, даже Солнце казалось здесь мертвым. Только обезумевший от одиночества и тоски ветер носился, как неприкаянный дух, из стороны в сторону, от скалы к скале, то шепотом, то стоном, то криком взывая к покинувшим его близким. Из подножья самой высокой пики, торчавшей на вершине горы, сочилась вода. Увидев этот небольшой родничок, я чуть не подпрыгнула от радости. Живая, резвая водица, покрытая бликами белого солнца, выглядела здесь как-то нелепо. Вдруг меня насторожил тот факт, что даже вокруг родника ничего не росло. А ещё, конечно же, удивляло то, что при минусовой температуре нигде не было видно льда, даже у самых краев небольшого ручейка, струившегося между камней. Может, это и не вода вовсе? Может, это кислота или ещё что, от чего все здесь и умерло?
Я снова огляделась. Оставив загадочный источник, я пошла к краю скалы с той стороны, где осталась моя машина. С этой высоты по левую руку от меня стало видно ещё одну горную гряду, расположенную гораздо ближе, чем горы на горизонте. Ни растительности, ни поселений, ничего, что могло бы указать на то, куда я попала и куда мне нужно двигаться. Я отошла от края